— Я думаю… может, Дэнни жив.
Элиот склонил голову. Пристально вглядываясь в нее темными глазами.
— Жив?
— Коронер и похоронных дел мастер сказали, что он был в ужасном состоянии, жутко изуродован. Они полагали, что ни мне, ни Майклу не следует на него смотреть. Никто из нас не хотел увидеть тело, даже если бы Дэнни не изувечило при падении автобуса, и мы согласились. Его похоронили в закрытом гробу.
— А как полиция опознала тело?
— Они попросили фотографии Дэнни. Но, думаю, прежде всего по его стоматологической карте.
— Стоматологические карты так же хороши, как и отпечатки пальцев.
— Почти. Но, может, Дэнни не погиб при аварии. Может, он выжил. Может, кто-то знает, где он. Может, этот кто-то пытается сказать мне, что Дэнни жив. Может, в тех странностях, что происходят вокруг меня, нет никакой угрозы. Может, кто-то намеками пытается подвести меня к мысли, что Дэнни не умер.
— Слишком много «может», — заметил Элиот.
— Может, и нет.
Элиот положил руку ей на плечо, мягко сжал его.
— Тина, я думаю, эта версия лишена здравого смысла. Дэнни мертв.
— Видишь? Ты думаешь, что я чокнулась.
— Нет, я думаю, ты в смятении, и мне понятно, почему.
— Версию, что он жив, ты не хочешь даже рассматривать?
— Каким образом он мог остаться в живых?
— Не знаю.
— Как он мог выжить, если все произошло, как ты рассказывала?
— Не знаю.
— И где он был все это время… если не в могиле?
— Этого я тоже не знаю.
— Будь он жив, кто-нибудь наверняка бы пришел и сообщил тебе об этом, — мягко указал Элиот. — Они не вели бы себя столь загадочно.
— Возможно.
Понимая, что ее ответ разочаровал его, Тина смотрела на свои руки. Пальцы переплелись с такой силой, что побелели костяшки.
Элиот коснулся ее лица, повернул к себе.
Его прекрасные, выразительные глаза переполняла озабоченность.
— Тина, ты знаешь, что нет никакого «возможно». Ты это знаешь лучше других. Будь Дэнни жив, попытайся кто-нибудь сообщить тебе об этом, они нашли бы менее экзотический способ. Я прав?
— Вероятно.
— Дэнни ушел.
Она не ответила.
— Если ты убеждаешь себя, что он жив, то лелеешь тщетные надежды, и тебя не ждет ничего, кроме жестокого разочарования.
Она заглянула в его глаза. Наконец вздохнула, кивнула:
— Ты прав.
— Дэнни ушел.
— Да, — выдохнула она.
— Ты в этом убеждена? — Да.
— Хорошо.
Тина поднялась, подошла к окну, раздвинула портьеры. У нее возникло неудержимое желание увидеть Стрип. После всех этих разговоров о смерти так хотелось взглянуть на что-то движущееся, бурлящее, живое. И хотя под лучами солнца бульвар выглядел не очень, жизнь на нем кипела и днем, и ночью.