«Ай-ай! – уже всерьез перепугался Пи Ец. – Неужто смерть моя пришла! Если выживу, клянусь никогда не есть больше десяти, нет, пятнадцати сладких колобков на десерт!»
Бедный мастер начал медленно отползать в сторону веранды, надеясь добраться если не до заветного домика, то хотя бы до невысокой живой изгороди, но его телодвижения были прерваны сильнейшим ударом грома, вслед за которым в звездном ночном небе полыхнула молния. Пред перепуганным Пи Ецом возникло сияющее облако, на котором сидела – смилуйтесь, о боги и демоны! – та самая черепаха! Только панцирь ее был прозрачный, словно сотканный из густого тумана. Глаза ее метали огненные шары, в лапках был зажат семиглавый посох Могущества, а на морщинистой шее висело ожерелье Бессмертно-Мудрия.
– Пади ниц, ничтожный! – рявкнула черепаха.
«Ниц-ниц-ниц!» – перестукивали черепа из ожерелья.
Предсказатель не решился спорить и рухнул лицом на доски пола, переживая только о том, что его откляченный и по-прежнему не повинующийся хозяину зад видом своим может оскорбить божественную гостью.
– Ты мог бросить меня обратно в реку, свершить доброе дело и улучшить свою карму на десять перерождений вперед. Но ты предпочел набить свой мерзкий желудок моим бессмертным телом, и испачкать прекрасный нефритовый панцирь иероглифами, позорящими каллиграфа, бывшего твоим учителем.
– Госпожа, – простонал несчастный, протягивая дрожащие руки и не смея поднять голову, – но я только хотел заработать несколько монет…
– …убив невинное животное и задумав обмануть покупателя: выдать свою дешевую поделку за настоящий талисман. Но я награжу тебя по заслугам, о, почтенный мастер Пи Ец!
Небесная Черепаха коснулась кончиком посоха расписанного панциря, и на нем засиял сапфировый знак последней гексограммы великой Книги перемен – 未濟.
– Ты хотел денег и славы, ничтожный! – прокричал всемогущий дух, и голос его был подобен грохоту лавины, сходящей с гор. – Получи же мой дар! Отныне всякий, кто волею случая станет владельцем панциря, сможет обратиться к тебе за исполнением одного, самого заветного желания.
– Смилуйся, госпожа! – взвыл Пи Ец. – Я не маг, не волшебник. Я не умею исполнять ничьи желания.
– О да, «мастер», ты – жалкий шарлатан! За это ты и будешь получать плюхи и нагоняи от каждого, кто прикоснется к панцирю и прочтет надпись на нем. Твоя грамота пройдет через множество рук за десятки, сотни, а, может быть, и тысячи лет. И все ее хозяева побывают здесь – каждый придет к тебе со своим желанием, – с мрачным удовольствием предсказывала черепаха. – Так будет до тех пор, пока не встретится на твоем пути тот, чье желание тебе удастся исполнить. Прощай же, ничтожный, задумавший тягаться с небожителями!