Было уже около часу ночи, когда их встретили яркие огни Агуа-Приета с его белыми под черепичными крышами домами и живописными ресторанчиками, откуда, несмотря на позднее время, доносились звуки гитар и барабанов мексиканских оркестров.
Большинство населения штатов, граничащих с Мексикой, знает испанский язык, и Юджин Фрейзерс не был исключением. Он без труда нашел среди кривых улочек дорогу, к нужному ему дому. За обычным глинобитным забором стоял дом, больше напоминающий небольшой замок.
Пока служанка по просьбе Фрейзерса поднимала алькальда с постели, Саманта оглядела комнату, видимо, служившую гостиной! Гипсовая, пестро раскрашенная статуя Пресвятой Девы Гваделупской, занимающая нишу одной из стен, свидетельствовала о том, что их брак будет скреплен человеком, имеющим отношение к церкви, чего ей вовсе не хотелось. Почему бы ему не быть просто мировым судьей? Саманта всегда считала церковную церемонию театрализованным фарсом, чем-то сродни тем "часовням для бракосочетания" в Лас-Вегасе, чем-то вовсе не обязательным для людей, по-настоящему любящих друг друга.
- А он не будет недоволен тем, что его разбудили в такое время? шепотом спросила она Юджина, втайне надеясь, что тот передумает в последний момент.
Ее спутник усмехнулся. Если у него и оставались какие-то сомнения в правильности принятого им решения, он ничем не выдал их.
- Ты что, надеешься, что алькальд откажется обвенчать нас? Если так, то твои надежды напрасны, потому что тогда я найду кого-нибудь еще. Но Порфирио Герреро не откажется. Он не раз бывал моим гостем на ранчо "Ла Палома", и в моей охотничьей хижине.
Не успел Фрейзерс договорить, как в гостиной появился коренастый мужчина средних лет, сверкая дружеской белозубой улыбкой из- под густых, как у моржа, усов.
- Амиго! Как дела?- воскликнул он по-испански, протягивая руку.
- Спасибо, замечательно, Порфирио! - сказал Юджин, отвечая на рукопожатие. И тут же перешел к делу: - Я решил, что мне пришла пора жениться.
- Ты хочешь жениться? - переспросил Порфирио уже по-английски. Его блестящие черные глаза с сомнением посмотрели на мужскую рубашку и мятые джинсы предполагаемой невесты. - Ты хочешь жениться на этой прекрасной леди? - не унимался он.
- Да, да, Порфирио, и немедленно. Мы слишком сильно любим друг друга, чтобы ждать еще хоть одну минуту! - При этом он одарил Саманту взглядом, который должен был изображать безграничное обожание.
Темпераментный алькальд хлопнул себя по лбу и восторженно воскликнул:
- Боже мой! Какая любовь! Давайте начнем! Я готов!