Некромант из криокамеры (Кощеев) - страница 219

Позади нас тут же куда-то оттащили с десяток обмякших магов. Вот это сила! Мне бы такую, я бы демонов кромсал голыми руками!

Впрочем, Хаосу тоже нашлось, чем ответить. Черный туман поднялся от земли, протянул маслянистые щупальца к первому ряду воинов и, ухватив за руки, разорвал оборону. Короткий залп из ружей – и вот первая линия защиты падает на камень, выплескивая кровь из страшных ран размером с кулак.

На место павших тут же встали новые светлые – я и глазом моргнуть не успел, передние ряды сомкнулись, принимая волну нападающих на башенные щиты. Короткие мечи сверкнули, разом, как в сложном механизме, ударили в щели. Несколько хаоситов рухнули на землю.

Но натиска это не сбавило. И вот первый ряд бойцов сделал слаженный шаг назад. Мелькнули длинные копья из второго ряда, прошибающие напирающих черных. Часть рухнула под ноги – с разницей в уровнях «Святейшим» ничего не стоило валить врага с двух-трех ударов, в то время, как наступающим приходилось бить по десять-двадцать раз, чтобы срубить одного рыцаря, да и тех лечили.

Еще бутылек маны – перед нашей коробкой поднимаются скелеты, внося больше путаницы среди наседающих хаоситов. Пока они отвлекаются сделать всего один удар – копейщики из второго ряда и стрелки с магами собирают кровавую дань.

Гремит железо, орут раненые. Это совсем не похоже на игру, воздух напитан кровью, болью и смертью. Меня зажали в железные тиски – хаоситы лезли и лезли, сжимая наш квадрат, выдавливая отряд прочь с улицы.

Всхлипнули маги – вторая армия черных подобралась сзади и сосредоточенно ударили по хлипким хилам. Секунда – и мы лишились прикрытия. Еще одна – черные уже растаскивают задние ряды, цепляясь на бойцах, как виноград на ветках. Двое падают светлому на руки, третий вбивает клинки в тело и голову. Еще секунда – отряд распался. Меня каким-то чудом втянули в остатки полуразвалившегося здания. Несколько воинов удерживают вход, пока я выдаю по десятку черепов, чтобы тут же выпить новое зелье и выбросить еще. Среди нас затесался выдохшийся маг. Присосавшись к золотой бутыли, он сделал несколько мощных глотков и кивнул мне, требуя пропустить. Он сделал шаг и просто запылал. Объятый огнем, хлопнул по плечам воинов, они тут же отступились, выпуская живой факел наружу. Хаоситы рванулись в стороны, но собственные задние ряды напирали, заставляя прижиматься к огненному магу. Взметнулось, превращаясь в пыль, одеяние, сгорели волосы, закапала кипящая кожа, а маг бросился вперед, раскинув руки. — Глотните очищающего огня, твари! — захрипел он и тут же взорвался, разлетаясь огромной вспышкой жидкого огня. Пламя лизнуло всех в радиусе десятка метров, сжигая ближайших в одно касание, калеча и вешая дебаффы «Паники» и «Ожога» на дальних. Одно самоубийственное заклинание и с боя ушли, не оставив и следа, несколько десятков хаоситов. По запруженной улице взрывались другие огненные маги. Где-то справа блеснуло голубым – маленький отряд хаоситов обратился в ледяные статуи, их тут же стоптали свои же, раздробив в истаивающие на глазах осколки. Еще один светлый – на этот раз слева, позеленел и развалился, оставляя один лишь скелет, от него ударило тугое кольцо изумрудного дыма, выжигая ближайших врагов словно кислотой. Самопожертвование магов не прошло бесследно для наступающей армии – хаоситы дрогнули, отступая перед объятыми золотым свечением воинами. Бойцы отбросили щиты и, схватив оружие обеими руками, презирая раны, бросились навстречу смерти. Я давился очередным бутыльком, когда на поле боя явилась громадная красная фигура в четыре метра ростом. Огромный полубык-получеловек шел, давя мускулистыми лапами своих же последователей. Аватар Зверя, Бога Хаоса. Бессмертен. Осталось: 29 минут 43 секунды. С распахнутой зубастой пасти капала зеленая слюна, тут же разъедавшая тела, на которые попадала. От шагов вздрагивала земля, громадные кулаки сжимались, без разбора хватая подвернувшихся игроков. Когтистые пальцы скользили от выплескивающихся наружу кишок и крови, словно Зверь давил не людей, а перезрелые ягоды. Светлые не дрогнули – расчистившееся между ними и аватаром пространство заняли преклонившие колено паладины. Мечи, дубинки, копья – упали на землю, а над улицей пронеслась единая молитва. Хор хриплых голосов прокатился волной, наполняя священным гневом. Я отер выступившую от проникновенного пения слезу. «Воодушевление». Ваш дух приподнят, скорость атаки увеличена в два раза. Осталось: 10 минут. «Сила молитвы». Регенерация повышена в два раза. Осталось: 10 минут. «Доспехи веры». Защита от физического урона повышена вдвое. Осталось: 10 минут. «Воля Господа». Иммунитет к заклинаниям контроля. Осталось: 10 минут. «Неутомимость». Ваш боевой настрой настолько силен, что вы не устаете. Осталось: 10 минут. «Единство». Здоровье рейда объединено. Все участники остаются живы, пока общее значение здоровья не упадет до 0. Действует до конца боя. — Охренеть, — выдохнул, считывая баффы. Нам с Ариадной, естественно, такого счастья не перепало. Зато «Святейшие», поднявшись с колен, были готовы сражаться и дальше. Берсерки, только что умиравшие от ран, вставали на ноги, неотрывно глядя на приближающегося Зверя. Безумцы, они что, в самом деле, бросят вызов Богу? И они бросили. Продолжая петь молитву, бойцы шагали в ногу, поднимая оружие. Зачем? Им не выстоять даже под такими баффами – у аватара все равно больше времени жизни, чем продержаться «Святейшие»... Но они шли, постепенно набирая скорость, чтобы в конце уже мчаться со всех ног на четырехметрового монстра. Зверь взмахнул лапой, загребая когтями камни мостовой, переворачивая подвернувшиеся трупы, вповалку лежащие на земле. Борозда осталась глубокой, в нее угодило несколько бойцов, но остальные, обступив чудовище, уже вбивали клинки в красную плоть. И хотя тварь была бессмертной, кровь хлестала из Зверя, как у живого. Короткая сеча, взмах лапами, как лопастями мельницы – «Святейшие» кубарем разлетелись в стороны, а краснокожий поспешно придавил одного ногой и, ухватив за голову, с силой дернул, стараясь оторвать. Стрелки, рассредоточившиеся по улице и обломкам домов, дали залп. — Заря-я-я-яжай! — завопил Шеф, поднимая руку. — Пли!