– Это было ненамеренно! – один из голых по пояс строителей, отпустив непослушную балку, взялся за ручку молота. – Мы не видели господина. И ничего не случилось.
– Не случилось? Если бы я не увернулся, эта балка могла размозжить мне голову!
– Но вы целы.
– Только потому, что отпрыгнул в сторону. – Краем глаза Иоганн заметил, что и второй ремесленник взялся за ручку молота и на всякий случай шагнул назад. У мастеровых были мускулистые руки и недобрые глаза. С одним из них он еще мог бы справиться, но кинжал против двух молотов был не лучшим выбором оружия. Только гордость не позволяла ему отступить перед двумя простолюдинами. В этот момент за спинами строителей появился третий человек в одежде, напоминающей монашескую рясу с глубоко надвинутым капюшоном.
– Что случилось, братья? – спросил он, и голос его показался Иоганну знакомым.
– Господин говорит, что мы хотели его ударить балкой. Но мы его даже не видели! Он сам…
– Господин? Что вы здесь делаете?
– Курт? Это ты? – признал наконец своего номинального слугу Иоганн. – А что ты делаешь здесь? Разве ты не работаешь на укреплении стены?
– Так и есть, – оруженосец жестом отправил ремесленников в глубь строительной площадки, подошел ближе и смущенно отвел глаза. – Туда, где я работаю, не подвезли камень, и меня попросили помочь с укладкой фундамента под новый дом.
– Помочь?
– Я показываю, как это сделать правильно, чтобы дом не перекосился.
– Я думал, ты просто каменщик. А ты умеешь строить дома? Или даже замки?
– В Бремене я был старшим подмастерьем, и мастер многому научил меня.
– Значит, ты тоже мог бы быть мастером?
– Боюсь, я слишком молод. В Бремене мне пришлось бы ждать еще лет десять. А потом сдать экзамен, добиться поручительства двух мастеров и закатить пир для всей гильдии. Для этого надо или жениться на дочери мастера, если у него есть дочь и нет сыновей, или сколотить собственный капитал.
– Зато потом мастеру платят хорошие деньги.
– Это не легкий труд, – сдержанно признал Курт.
– И поэтому ты поехал в Ригу?
– Его преосвященство сказал, что Ливония – край неограниченных возможностей. Надо только принять послушание и год прослужить во имя Иисуса.
– О да! Я знаю. И мы с тобой это делаем, служим Иисусу, не так ли?
– Эй, мастер, у вас все в порядке? Мы можем продолжать? – подал голос ремесленник, все еще не выпуская из рук молота, и Курт с досадой замахал на него руками:
– Ждите, пока я не подойду. Не видите, я разговариваю с благородным господином!
– О, уже и ма-а-а-стер, – протянул Иоганн, вплотную приближаясь к Курту. – Пока я дни напролет готовлю свою плоть к священной битве с язычниками, ты, определенный мне в оруженосцы, зарабатываешь капитал и уже называешь себя мастером.