Звуки, которые она издает, будят меня. Какое-то время лежу, осознавая себя в этом мире. Темно, непривычно, не сразу вспоминаю, что я в гостях, в доме, в котором раньше никогда не была.
Потом до меня доходит, что звуки, которые мне вроде как снились, уши мои слышат на самом деле. Викуся что ли проснулась? Читала, что проводили тест — какие звуки будят человека быстрее всего. Оказалось, что мужчин тут же ставит в строй звук сработавшей автомобильной сигнализации, а женщины реагируют в первую очередь на детский плач. Даже те, у кого еще нет своего ребенка. Природа, против нее не попрешь…
Прислушиваюсь. Нет, это не Викуся… Встаю, открываю дверь своей комнаты… И вдруг меня бросает в жар.
Неожиданно понимаю, что это. Вернее кто это: Ксения и ее итальянский муж. Не то что они выставляют свои эмоции напоказ, но в тихом доме звуки разносятся очень хорошо.
Догадываюсь, почему. Викуся у них спит в отдельной комнате. И ночью, что бы услышать, если она проснется и заплачет, Ксения оставляет двери в детскую и в свою спальню приоткрытой…
Я замираю, невольно трепеща и вся обратившись в слух.
Наверно это какая-то форма вуайеризма. Только не зрительная, а слуховая. Наверно так, потому что перестать подслушивать я просто не в силах. Вот они стихают… Я даже перестаю дышать и на самой грани слуха все-таки улавливаю:
— И что ты, Ксюх, во мне нашла?
И столько всепоглощающей нежности, столько тепла в словах мужчины, который показался мне совсем не годным для любви (с такими глазами, как у него, нельзя кого-то любить, только ненавидеть!), что я в очередной раз понимаю: всем моим абстрактным умствованиям и логическим построениям — грош цена. И если обычно, когда речь идет о рабочих вопросах, эта мысль меня раздражает и расстраивает, то теперь все наоборот. Она теплым пушистым комком, словно котенок, сворачивается у меня в груди. Тихонько прикрываю дверь, возвращаюсь в кровать и через пять минут уже снова сплю…
* * *
Просыпаюсь поздно, а когда иду в сторону гостиной, слышу внизу голоса. Довольно громкие. Я бы даже сказала, что там скандал. Вхожу и столбенею. Стрелок и итальянец развалились на диванчике, вальяжно закинув руки за голову — как перед телевизором. Отдельно от них в кресле сидит какая-то рыжеволосая девица. Невозмутимая Ксения деловито возится на кухне. А посреди гостиной… Кошмар!
Кондрат сидит на перевернутом спинкой вперед стуле, как лихой ковбой на верном скакуне. А перед ним, вытянувшись по стойке смирно стоит… Сашка. Мой Сашка, с дачи которого меня вчера и увезли. Нос у него разбит, и он периодически хлюпает им, подтягивая вытекающую кровь.