— Все-таки Высшие хотят нас уничтожить?
— Заладил… Не могу ответить на поставленный вопрос, — устало произнес Викис. — Пока не могу — в голове мешанина из обрывков фраз и видений. В таком варианте любая интерпретация в корне неверна… Или никогда не смогу ответить. Все зависит от того — живы ли остальные.
— Ты о своих подельниках?
— Да. Нам нужно посовещаться, что бы восстановить крупицы истины. Память фрагментарна и разделена на троих. Это все, что я знаю.
Он откашлялся:
— Но узнаю больше, если мы …переговорим. Неужели и правда, считаешь, что ты единственный специалист, способный вытащить из петли смертника? Тех двоих тоже кто-то ведет… Не знаю — насколько удачно, но то, что все мы направляемся в одну точку — неоспоримый факт. Я чувствую — они рядом.
— И ты молчал?! — зашипел Рики.
— А что от того бы изменилось? До сих пор эта информация не играла никакой роли. Ты все равно вел меня в точку сближения.
Рики поймал себя на том, что начинает медленно закипать. И раньше приходилось ощущать себя пешкой в чужой игре: обычно он строил догадки, к каким последствиям может привести то или иное предприятие, но не задавал вопросов, которые могли бы значительно сократить продолжительность его жизни. Однако никогда раньше он так отчетливо не понимал, что действует заодно с существами, желающими смерти родному миру, а значит и ему.
— Мне бы очень хотелось верить, что твои слова об ошибке верны… — сказал Рики, вновь демонстративно приблизив кончик меча к подбородку Иглао. Тот продолжал неотрывно смотреть в глаза. — Так уж и быть, доставлю куда уговорено. Но ты должен пообещать мне, что остановишь разрушение.
— Я постараюсь его прекратить, — четко сказал Иглао.
Выждав несколько секунд, Рики опустил глаза. Так или иначе, он должен выполнить работу, за которую ему заплатили. Да и Выворотень ни разу не похож на самоубийцу; вряд ли он согласился на это дело ради одного только барыша — золото на том свете ему будет ни к чему. Опустил меч и отдернул полог, впуская в палатку предрассветную мглу.
— Достаточно отдохнули, — сказал он. — Идем, нужно успеть до того, как солнце засветит улицы.
С паркового холма девушка и мужчина спускались по широкой извилистой тропе, выстланной грубыми базальтовыми плитами. Не таясь. Упавшая на город пыль надежно скрывала их от случайных свидетелей.
Ненастье не способствовало праздным прогулкам, но охочие до странностей личности в Сар-городе имелись во все времена. Что им мешало высунуть нос из дому именно сейчас, когда улицы утонули в желто-коричневой пелене, а видимость едва ли превышает десяток метров? Азарт и тяга к приключениям у таких обычно затмевает разум. Мысль о сохранности собственной шкуры в голове возникает лишь задним числом.