— Если не перестанешь впустую молоть языком — о внуках можешь даже не помышлять. И о детях — тоже. Ты меня понимаешь?
— Давно сообразил. Но как же тогда найти сторонников? Если молчать…
— Если трепаться с каждым встречным о намерениях — легко остаться без головы, — перебила его Юстина. Встала: — Побереги. Мне показалось, что в ней содержится много интересных идей.
На город опустилась сумеречная пора. Солнце спряталось за парковым холмом, против обыкновения поднялся ветер и всколыхнул вонючее дымное одеяло, до времени недвижно лежавшее на крышах. Высоко, в широких рваных полосах вспыхнули сотни звезд. В домах зажигались окна; на улицы, подсвеченные дрожащим пламенем газовых фонарей, высыпали люди. Цокали по мостовой, запряженные в кареты кони, дамы под ручку с кавалерами совершали неспешный вечерний променад.
Юстина закончила осмотр, и собралась вернуться в комнату. Леонид порывисто последовал ее примеру: коснулся было руки, но осекся, отошел на шаг, тая под жестким взглядом. Сказал:
— Могу ли рассчитывать на вашу благосклонность… Я слышал о женщинах Чулушты…
«Не время, — подумала она. Посмотрела на звезды: среди намертво приклеенных к небосводу мерцающих точек двигалась одна. Она отливала синевой и была заметно больше остальных. — Как жаль, что сейчас не время для Нежности».
Прошла к двери, где оставила тапочки. Сказала слова официального приглашения:
— Леонид Лидонай, когда появишься в наших краях, осененных рукою Тысячеглавой матери… спроси Юстину Эбберг, — а прикрывая за собой створку, добавила едва слышно: — Если к тому времени еще будешь жив.
Спустилась вниз. Гостиница совсем обезлюдела: спеша насладиться редким вечером, постояльцы покинули душные коридоры и залы, оставив прислуге возможность навести безукоризненный порядок. Лишь в обеденной, за початой бутылкой красного, одиноко сидел человек: цветные широкие подтяжки отпущены, шейный платок сбился на бок. Уткнувшись подбородком в кулак, он пытался намычать какую-то южную мелодию. Сбивался на середине и начинал сначала.
— А-а-а… — протянул он, когда заметил, что за ним наблюдают. Поднял замутненный спиртным взгляд. — Ты откуда здесь, чулус… чусуш… кх-х, демон тебя задери! Чулуш-ш… люшка, — Схватил бутылку, надолго присосался к горлышку, искоса поглядывая на Юстину. Вылакав жижу до донышка, утерся рукавом, гаркнул: — С какого обоза сбежала? Не с моего ли — ну, отвечай!
Ударил по столу кулаком — подпрыгнув, жалобно зазвенели потревоженные приборы. Девушка смотрела на него без эмоций. Не моргнула даже. Скрестив руки на груди, молча наблюдала за распоясавшимся диким животным. В скором будущем она готовилась найти для него место, которое тот заслужил по праву.