— А, верно. В плечах, будто тоже жмет, — поддержал он ее игру. — Тесноват, однако… По-моему, через дорогу видел я точно такой, чуть темнее. Он должен лучше на тебе сидеть.
— Вы о «Павлине серебряном»?! — всплеснув руками, встрял в разговор продавец — длинный и худой хлыщ, вытянутый по струнке. — Да там шерсть никудышная совсем! Экономят на хорошей нити… А у меня-то, гляньте — мягкая: чистый аданайский барашек с легкими вкраплениями первосортного хлопка.
Элегантным движением помог Мартине снять жакет.
— Вы не думайте, что клевещу на конкурента, — сказал он, изобразив на лице раскаяние, — но и шьют их абы как: и стежки и обметка — все хуже. Только у нас вы…
— Пойдем, дорогая, — сказал Лориани, поднимаясь и беря Мартину под руку — трость ударила в пол. — День только начался. Мы обязательно отыщем то, что придется тебе впору… За адекватную цену, конечно же…
— Хорошо, — сник хлыщ, когда увидел, что парочка престарелых покупателей твердо решила уйти ни с чем, — я сделаю вам скидку… Но исключительно из симпатий к уважаемой супружеской чете!
— Ну, не знаю… — словно нехотя сказала Мартина. — Могу я вновь его примерить?
— Конечно! — просиял продавец. — У нас множество моделей от прославленных мастеров Сар-города: обязательно подберем то, что будет сидеть на Вас идеально.
— Тогда подайте и эту шляпку, пожалуйста.
— Всенепременно…
Фибус наблюдал за женщиной, которой удалось на время забыть о маске суровой домоправительницы, — и мысленно улыбался. Он не был скрягой и с радостью оплатил бы любой ее каприз — сумма, потраченная на тряпки, волновала его куда меньше представившейся возможности на краткий срок отвлечься от дел насущных. Однако решил поддержать ее. Давно он не видел Мартину такой счастливой.
Оставив женщину у примерочной, он вышел на улицу. Под раскинувшимся над входом в лавку брезентовым пологом было душно, но охрана не выказывала усталости и недомогания. Арно в компании доверенных людей — таких же угольно-черных, как и сам — дежурил у дверей снаружи, привычно сверля взглядом приближающихся прохожих. Те, завидев издали уроженцев пустынь, старались обойти магазинчик стороной.
Избежав рабской доли, южане преданно отрабатывали кусок хлеба выделенного на их содержание, за что и были любимы многими. И государевы люди, и другие — попроще, с радостью брали на службу подобных им.
Не страшась, что его признают — «тупичек» было решено посетить без помпы, инкогнито, — Фибус подошел к колоритной троице.
— Как у нас дела? Еще не начинали? — спросил он у Арно.
— Тишь да гладь, — ответил тот. — Стражи рядом почти нет. Те, что мелькают на выходе, словно мухи снулые. Ждем…