К одному приходит злато,
Серебро идет к другому.
Для простого человека
Все томаны — серебро.
Но в устах державных шаха
Все томаны — золотые.
Он дарит и принимает
Только золотые деньги.
Так считают все на свете,
Так считал и сам великий
Фирдуси, творец огромной,
Многославной Шах-намэ.
Эту песню о героях
Начал он по воле шаха.
Шах сулил певцу награду:
Каждый стих — один томан.
Расцвело шестнадцать весен,
Отцвело шестнадцать весен,
Соловей прославил розу
И умолк шестнадцать раз.
А поэт сидел прилежно
У станка крылатой мысли,
День и ночь, трудясь прилежно,
Ткал ковер узорной песни.
Ткал поэт ковер узорный
И вплетал в него искусно
Все легенды Фарсистана
[44],
Славу древних властелинов,
Своего народа славу,
Храбрых витязей деянья,
Волшебство и злые чары
В раме сказочных цветов.
Все цвело, дышало, пело,
Пламенело, трепетало, —
Там сиял, как свет небес,
Первозданный свет Ирана,
Яркий, вечный свет, не меркший,
Вопреки Корану, муфти
[45]В храме огненного духа,
В сердце пламенном поэта.
Завершив свое творенье,
Переслал поэт владыке
Манускрипт великой песни —
Двести тысяч строк стихов.
Это было в банях Гасны, —
В старых банях знойной Гасны
Шаха черные посланцы
Разыскали Фирдуси.
Каждый нес мешок с деньгами
И слагал к ногам поэта,
На колени став, высокий,
Щедрый дар за долгий труд.
И поэт нетерпеливо
Вскрыл мешки, чтоб насладиться
Видом золота желанным —
И отпрянул, потрясенный:
Перед ним бесцветной грудой
Серебро в мешках лежало —
Двести тысяч, — и поэт
Засмеялся горьким смехом.
С горьким смехом разделил он
Деньги на три равных части.
Две из них посланцам черным
Он в награду за усердье
Роздал, поровну обоим.
Третью банщику он бросил
За его услуги в бане,
Всех по-царски одарил.
Взял он страннический посох
И, столичный град покинув,
За воротами с презреньем
Отряхнул с сандалий прах.