Волшебная песнь полилась в тишине.
И шах ей внемлет с огнем в очах.
«Чья это песня?» — молвит шах.
Анзари в ответ: «О владыка вселенной!
Той песни творец — Фирдуси несравненный».
«Как, Фирдуси? — изумился шах. —
Но где ж он, великий, в каких он краях?»
И молвил Анзари: «Уж много лет
Безмерно бедствует поэт.
Он в Тус воротился, к могилам родным,
И кормится маленьким садом своим».
Шах Магомет помолчал в размышленьи
И молвил: «Анзари, тебе повеленье.
Ступай-ка на скотный мой двор с людьми,
Сто мулов, полсотни верблюдов возьми.
На них нагрузи драгоценностей гору,
Усладу сердцу, отраду — взору:
Заморских диковин, лазурь, изумруды,
Резные эбеновые сосуды,
Фаянс, оправленный кругом
Тяжелым золотом и серебром,
Слоновую кость, кувшины и кубки,
Тигровы шкуры, трости, трубки,
Ковры и шали, парчевые ткани,
Изготовляемые в Иране.
Не позабудь вложить в тюки
Оружье, брони и чепраки,
Да самой лучшей снеди в избытке,
Всех видов яства и напитки,
Конфеты, миндальные торты, варенья,
Разные пироги, соленья.
Прибавь двенадцать арабских коней,
Что стрел оперенных и ветра быстрей,
Двенадцать невольников чернотелых,
Крепких, как бронза, в работе умелых.
Анзари, сей драгоценный груз
Тобой доставлен будет в Тус
И весь, включая мой поклон,
Великому Фирдуси вручен».
Анзари исполнил повеленья,
Навьючил верблюдов без промедленья, —
Была несметных подарков цена
Доходу с провинции крупной равна.
И вот Анзари, в назначенный срок,
Собственноручно поднял флажок,
И знойною степью в глубь Ирана
Двинулся во главе каравана.
Шли восемь дней и с девятой зарей
Тус увидали вдали под горой.
Шумно и весело, под барабан,
С запада в город вошел караван.
Грянули враз: «Ля-иль-ля иль Алла!
[47]».
Это ль не песня триумфа была!
Трубы ревели, рога завывали,
Верблюды, погонщики, все ликовали.
А в тот же час из восточных ворот
Шел с погребальным плачем народ.
К тихим могилам, белевшим вдали,
Прах Фирдуси по дороге несли.