— Куда ж мне идти, Ольга Сергеевна? — вновь заныла она. — Кому я в мире нужна? Выходит, что господин — единственный близкий мне человек и остался! И мы с ним… — она прижала ладони к вмиг покрасневшим щекам. — Он брал меня… многократно!
Я вздохнула. Если так дело и дальше пойдет, то господину лучше ее обратно в куклу обратить. Но пока я не теряла надежды ее утешить:
— Ты права, Марушка, он просто изверг!
— Да нет! — удивила она. — Это как раз были единственные приятные события за всю мою никчемную жизнь. Сейчас от одного воспоминания внутри все сжимается. Я, пожалуй, здесь останусь. К демонам эту пыль, справлюсь! Авось снова повезет, и господин обратит на меня внимание?
Стоит ли объяснять ей значение слова «изнасилование»? Или пусть продолжает заблуждаться? Я решила переключиться на другую тему:
— Кстати, а почему ты осталась молодой и красивой? Разве после воскрешения человек не продолжает стареть? До меня это только сейчас дошло!
— А мне-то почем знать? Может, колдовство какое, ведь и сам господин не меняется! Он способен продлевать молодость тем, кому захочет. Так что дело не в смерти или воскрешении…
— Ты от чего умерла, помнишь? — заинтересовалась я.
Она вдруг глянула на меня, ахнула, и в глазах ни слезинки:
— Ольга Сергеевна, а вы из другого мира явились?! Ну ничего себе! А расскажите, расскажите подробнее!
Я опешила поначалу, но потом попросила называть меня Олей и без официальности. Отвечала на все ее вопросы. Марушка оказалась девушкой любопытной и довольно эмоциональной. Тогда я и решила, что мы непременно станем подругами, а потом, когда мое место займет Тайишка, то и с ней Марушка сможет найти общий язык. И когда служанка окончательно успокоилась, я предложила ей помощь в ее обязанностях. Мол, мне все равно делать нечего, а вдвоем вытирать пыль куда веселее.
Но через несколько часов я поняла, что все не будет так просто. Марушка, по всей видимости, не была влюблена в господина Шакку, поскольку сложно влюбиться за столь короткое время, но испытывала к нему трепетную нежность, завязанную на столетиях отношений. И с этим сложно было что-то сделать. Поначалу она придумала эпитеты для всех своих соперниц, которые вместе с ней участвовали в этом идиотском гареме. Потом скосила глаза на меня… Видимо, задумалась, а какими же непотребствами я в спальне с ее любимым господином занимаюсь. Сама же и додумалась до ответа:
— А чего это ты, Оленька, мне зубы заговариваешь? Давай-ка вспомним, что ты тут новенькая, а я с господином с самого начала! И уж если кто и заслуживает его любви…