— Так рано? В воскресенье? — удивился Майло.
— Ульрих любит бывать на природе.
Майло заглянул в почтовый ящик. Внутри лежали четыре конверта и два рекламных проспекта. Майло посмотрел на штемпели.
— Вчерашняя.
Беззвучно выругавшись, он ударил решетку ногой, недовольно глядя на блестящий хромированный замок.
— Черт его знает, что здесь происходит, но то, что Ульрих обнаружил труп, еще не основание требовать ордер на обыск. Проклятие, я не воспользовался даже теми ордерами, которые у меня есть.
— Ты так и не навестил Ричарда?
Майло покачал головой.
— Можно поставить крест на дальнейших отношениях с судьей Макинтайром. Всю ночь я провел с коллегами из Глендейла. Кстати, тебя не арестуют за то, что ты наследил на месте двойного убийства.
— Если бы я там не побывал, никто бы до сих пор не знал об этих убийствах.
— Формальности, формальности. — Он снова нажал кнопку. Потер лицо, освободил узел галстука, взглянул на дверь, ведущую на задний дворик. — Давай вернемся в машину и попытаемся что-нибудь придумать. Я тем временем попробую поискать какую-нибудь информацию на все другие имена Ульриха. Он повторил сценарий со случайным прохожим, обнаруживающим труп, дважды использовал Мичиган. Возможно, он начнет перебирать по второму кругу свои псевдонимы.
Снова связавшись с отделом регистрации транспортных средств, Майло запросил данные на Майкла Ферриса Берка, Гранта Раштона, Хьюи Митчелла, Хэнка Сприна — все безрезультатно. Минут десять молчание перемежалось с предположениями, заводящими в тупик. Вдруг напротив остановилась маленькая красная машина.
«Ниссан-Сантра», за рулем темноволосая женщина. Выключив двигатель, она собралась было выйти из машины, но тут увидела нас.
Нервный взгляд в нашу сторону, и тотчас же стекло в двери поползло вверх.
Выскочив из машины, Майло подбежал к «Ниссану» и показал свой значок. Стекло оставалось поднятым. Майло достал удостоверение, что-то произнес, наконец стекло опустилось. Майло почтительно отступил назад, позволяя женщине выйти из машины. Та посмотрела на меня, потом на Майло. Он засунул руки в карманы, пытаясь казаться не таким огромным, как делает всегда, когда хочет успокоить собеседника. Я подошел к ним.
Женщине было лет тридцать. Немного полноватая, ржаво-каштановые волосы, темные мешки под небесно-голубыми глазами, тронутыми тушью. На ней были мешковатая белая футболка, черные леггинсы и черные туфли без каблуков. Салон машины был наполнен папками с образцами тканей.
— В чем дело? — спросила женщина, бросив взгляд на белый дом.
— Мэм, вы живете в этом районе?