Минут через пять Барт почувствовал, что дорога начинает подниматься в гору. Туман быстро стал таять и уже шагов через десять вовсе исчез. Они вышли на вершину небольшого холма. Низина за их спиной была скрыта сплошным плотным смогом, как будто кто-то опрокинул туда огромную лохань со сметаной, подкрасив её желтой охрой.
Тут и там виднелись небольшие холмики, покрытые жухлым лозняком. Справа, шагах в пятидесяти, виднелся остов разбитого грузовика, рядом с которым валялся велосипед со скрученными колёсами. Из тумана тянулась, заросшая бурьяном, железнодорожная колея. Они пошли по железнодорожной колее, которая змейкой спускалась с холма. Минут через пятнадцать они спустились с холма в долину.
На северо-востоке, менее чем в километре от них, можно было разглядеть группу домов. В этом безжизненном и безрадостном пейзаже не было заметно никакого движения, никаких признаков жизни. Во всём чувствовалась какая-то безысходность, которая усиливалась непривычным для глаза цветовыми контрастами неба: ярко-лиловое на юго-западе, оно безо всякого перехода превращалось в ядовито-желтое на северо-востоке.
Стуча зубами от холода и не в силах унять дрожь, Джо прижалась к мужу. Он помог ей стянуть с плеч рюкзак и, сняв свой, достал из него теплое шерстяное одеяло, которым тщательно укутал жену. Усадив её на второе одеяло, Барт вынул термос с кофе и налил густую, горячую, сладкую жидкость в стаканчик. Кофе пахло домашним теплом и уютом. Барт то же налил себе кофе и, медленно, с наслаждением, стал пить душистый напиток, чувствуя, как с каждым глотком силы возвращаются к нему.
Ну, как, Джо, тебе лучше?
Спасибо, милый, — слабо улыбнувшись, ответила Джо и, немного помолчав, добавила, — похоже, впереди нет больше болот и смога…
Барт посмотрел на жену поверх стаканчика, одним глотком допил кофе и потянулся к рюкзаку. Он достал флягу и плеснул виски себе и Джо. Несколько глотков виски окончательно согрели Джо. Она почувствовала, как тепло волнами разливается по телу, заглушая боль пережитых страхов.
Четверть часа отдыха восстановили их силы, и они снова были готовы сразиться с Зоной. Барт достал карту и разложил её на коленях. Их постоянным ориентиром до «Зед-5» была железнодорожная колея. По самой колее идти нельзя. Необходимо держаться метрах в шести правее. Барт наметил ближайший ориентир: небольшой, красновато-рыжий холм примерно в 200 метрах от них. Холм предстояло обойти справой стороны, по лощинке между ним и небольшой грядой, юго-восточный склон которой обрывался глубоким оврагом.
Упаковав рюкзаки, они двинулись дальше. Согретая выпитым кофе и слегка опьяненная от виски, Джозефина погрузилась в полузабытье. Она послушно шла за мужем с полным безразличием ко всему происходящему вокруг неё. Мыслями она была дома. «Как ты там, моя дочурка, моя маленькая Катрин? Спишь, наверное, крошка? А может уже проснулась? Проснулась, наверное… И, конечно же, хнычешь, мой маленький пупсик… Зовешь маму и папу… А Патрик успокаивает тебя. Он это умеет делать. Не плачь, Кэтти. Мама с Папой ушли на работу. Знаешь, какая у них тяжелая работа? Им приходится каждый день вставать чуть свет, пока ты ещё спишь, и идти искать работу. А это очень тяжело, Кэтти, искать работу. Так что, не плачь, пожалуйста. Ты уже большая девочка. Тебе ведь почти шесть лет, и ты должна всё понимать. Да. Патрик молодчина. Настоящий мужчина. На него можно положиться. Через месяц ему исполнится уже восемь…