– Белое? – непритворно удивился князь-воевода. – Я вообще думал, что в Гаскони делают только красное вино. Мне однажды делали такой подарок. Очень мне понравилось. Ну, извини, боярин, что обеспокоил. Что там совет? Собирается?
– Ждут только Духослава. Все остальные уже в сборе. Сразу после службы пришли за тобой следом. Как Духослав появится, пришлем приглашение… Я могу быть свободен?
– Да, иди, боярин… – согласился Дражко.
Пламен круто повернулся, хотел выйти, даже дверь раскрыл, но поймал взгляд волхва Ставра, и остановился, повернулся к княжескому столу.
– Я спросить хотел… Сегодня на службе странность такая была, что я смутился. Но решил потом, что чего-то я могу не понимать, и не решился по такому пустяку князя Войномира беспокоить. Может, просто недоразумение…
– Говори, – разрешил Войномир.
– Княже, я не в первый раз посещаю праздничные службы в храме Яровита. По обычаю, когда верховный волхв храма поднимает рог с вином, он отдает его князю или воеводе острова, чтобы тот выпил только половину, а вторую половину оставил самому Духославу. Так всегда было. Только из рога Свентовита вино выпивает один человек, но это не князь, а сам верховный волхв храма Свентовита. Во всех других храмах содержимое священного рога делится на двоих. Так обычаем заведено. Ты, княже, просто не знал, что должен оставить половину?
– Мне волхв Духослав велел. Строго сказал, чтобы все до последней капли выпил. А ему, как он сказал, велел эти слова произнести сам Яровит.
– Да, – согласился боярин Пламен. – Такое бывает, когда боги вкладывают какие-то слова в уста волхвов. Правда ведь, Ставр?
Ставр неопределенно пожал плечами.
– Это, я думаю, зависит от того, насколько конкретный волхв близок к богу. Если волхв, как я, например, увязает в человеческих делах и заботах, боги ничего ему не говорят. Но я точно знаю, что с богами часто общаются отшельные волхвы. Оттого у них и видение человеческих судеб открывается. Хотя такое видение не только одним отшельным волхвам дается. Есть в деревне под Кореницей старуха слепая, если не умерла еще. Все про всех знает…
– Она еще в прошлом годе была вознесена на погребальный костер, – сказал боярин Пламен. – К этой мудрой старухе даже сам волхв Вандал наведывался. Она много чего ему говорила. И даже про гибель Веданы предупреждала. Только Вандал верить не хотел в такую вот гибель. Где-то в бою, в сече, как ее мать, когда в мой полк входила – это пусть, но не от глупой, неизвестно откуда прилетевшей стрелы. Не так бесславно…
– Жалко, – сказал князь-воевода. – А то нам многое хотелось бы спросить. А еще, Ставр, есть, у кого спросить о нашей жизни?