– Может, сигнальная крепостица знак другим подает? – предположил Русалко. – Нас заметили, и сигналят…
– Слишком велик сигнал, несуразно угрозе… – не согласился Бобрыня, который значительную часть своей службы провел в сигнальных крепостицах, и понимал, какой там может быть дым, как он градируется согласно величине угрозы. – Это, точно, крепостицу подожгли. Самому поджигать приходилось, знаю, что говорю. И знаю, когда земляная смола по стенам разлита, а не в бочке с соломой на вышке зажжена[54].
– Не рано ли? – выразил свое сомнение Гостомысл. – Вчера только дружину Жаня перебили. Только-только весть до Ростова дойти должна.
– Не-ет… – не согласился Кля. – Со страха беглец будет без передыху лошадь гнать. В середине ночи должен был добраться до городских стен. И сразу гонцы в разные стороны полетели. Как раз к утру должны успеть. А рассвет уж давно минул. Пока собрались, пока жен с детьми на санях с пожитками усаживали, самое время жечь подошло…
– А больших крепостиц поблизости нет? – спросил Русалко. – А то нарвемся не готовыми на большую дружину. Конечно, и не особо страшно, но все ж лучше настороже быть. Может, разведчиков вперед выставим? Что скажешь, проводник?
– От десяти до тридцати воев в каждой крепостице. Всего крепостиц по пути на Ростов семь штук. Дожидаться одна дружина другую не будут. Никогда не дожидаются. Им вообще Изявлад запрещает друг с другом общаться. Он всегда специально ставит рядом служить людей из разных мест, чтоб не сговорились против него. А нам вообще путь в сторону лежит. Первую крепостицу поблизости обошли, вот эту, что горит. Вторую обойдем дальше в стороне. А дальше все останутся там, где мы даже дым не увидим. И вообще, как я думаю, беглец мог не в Ростов ускакать, а сразу в крепостицу. А гарнизону, может, заранее приказ такой дан – крепостицу в случае чего сжечь, и в Ростов отправляться. С нами они никак не встретятся. В Ростов после пересечения Итиля след ошую идти. А в муромскую да в мещерскую сторону – прямо. Разойдемся обязательно. Разве что, Изявлад велит и полуденные с закатными крепостицы пожечь… Но кто тогда его будет о хозарах предупреждать. Не решится, думаю… А мы эти крепостицы полуденные ночью минем. Стороной обойдем. Я обходил уже многажды раз.
– Ну, если так, едем смело. Далеко ли до Итиля? – поинтересовался Гостомысл.
– Завтра перед обедом на лед выйдем. Да Итиль здесь мал. Где берег пологий, там и не заметишь, как перейдешь. Только по стуку копыт лед под снегом и определишь.
Тем же порядком продвигались дальше, соблюдая быструю, но не утомительную рысь. Дневной привал устраивали на открытом месте. Растопили печи, но палатки не ставили. Палатки поставили только на ночной привал, который устроили в лесу. Не забыли и часовых выставить по периметру. Утром, после завтрака, отряд быстро втянулся в привычный по прошлому дню ритм передвижения. Примерно перед обедом Гостомысл, как и предупреждал проводник, по стуку копыт определил под снегом лед.