– Здрав быть и ты, Франкошня. Я многажды слышал о тебе, как о большом полководце и стратеге, и помню, с каким уважением о тебе отзывался мой батюшка Буривой. Я тоже рад познакомиться с тобой не с чужих слов, а в настоящем времени. Но как ты оказался в таких далеких от Смоленска краях?
– Я в сопровождении сотни конников объезжаю свои подчиненные крепостицы, и проверяю их готовность к встрече с противником. А какой ветер привел сюда тебя, княже?
– Я по просьбе князя словен и вагров Бравлина Второго отправился в долгую поездку по соседям, с желанием навестить Ростов, Муром, Смоленск и Полоцк, чтобы обговорить возможность совместных действий по отражению хозарского нашествия, обещанного на нынешнюю весну и лето. И думал застать тебя в Смоленске.
– Решающий голос у нас принадлежит, как ты, наверное, знаешь, князю Судибору, но твои предложения готов выслушать и я, чтобы доложить их своему князю. Тогда он встретит тебя уже с готовым решением твоих вопросов, и, возможно, подготовит для тебя ряд встречных предложений. У меня же сейчас только два вопроса возникло в голове. Первый… Почему не ты стал приемником своего отца на княжестве. Вопрос, возможно, не самый вежливый, но в народе многое говорят о разброде, что произошел в вашем городе. Правда ли это?
– Ты уже слышал, скорее всего, что Славен сгорел почти полностью. Только один Людин конец остался целым, а это лишь шестая часть старого города.
– Да, до нас донесли такие вести.
– Я в это время был далеко в закатных странах, где в земле вагров меня лечили после ранения отравленной стрелой. Но это не то, о чем я хочу рассказывать. Я хочу рассказать только, что вагры в то время вели войну с королем франков Карлом Каролингом. Война длилась уже двадцать шесть лет. Маленькое княжество сумело противостоять гигантскому общеевропейскому монстру так долго, что уже само по себе вызывает удивление и уважение. Сопровождающие меня сотня воев и сотня стрельцов успели встать на сторону вагров. Особо отличился сотник стрельцов Русалко, с которым ты только что познакомился. Я же был в полном беспамятстве в самые тяжелые для княжества вагров времена. Но князь Бравлин проявлял обо мне заботу, даже тогда, когда все его надежды отстоять княжество рухнули. Однако встать на ноги я сумел позже. И тогда же предложил Бравлину гостеприимство в своем княжестве. От имени отца предложил, не зная еще, что отец умер, а мой младший брат погиб. Не зная еще, что сам лишился крыши над головой, потому что Славен был сожжен. Бравлин сумел договориться с королем Карлом, и тот выпустил самого князя с большей частью его народа.