Утром Дима делал себе чай. Звонок в дверь вмазал его в стену, первым желанием было спрятаться в комнате, но дверь все равно бы выбили. Дима прихватил молоток и пошел открывать: ужасный конец куда лучше ужаса без конца. На пороге стояла девушка:
— Я не гвоздь, заколачивать меня не надо, зайти можно?
Из дневника Дмитрия Хубариева
(Написано в середине нулевых)
Сочетание вздернутого носика и дерзкого взгляда? Торчащая грудь? Челка? Отсутствие женщин много-много времени? Всё вместе? Что это было? Почему я нашел себя через минуту ставящим чайник и безропотно распечатывающим коробку с зефиром? Почему через два часа я побрился?
За чаем выяснилось, что Лиза, внучатая племянница Зинаиды Ивановны, приехала доучиваться в одиннадцатый класс. Раньше она жила где-то в Сибири, с родителями, но отец умер, а у матери началась своя жизнь.
Лиза увлекалась музыкой, как знакомым Диме роком восьмидесятых, так и современной попсой, любила баскетбол и если бы могла голосовать на президентских выборах, то непременно отдала бы голос Александру Лебедю. Да и отдалась бы ему — тут Дима чуть не подавился чаем, да нет, он подавился, но пытался скрыть это кашлем.
С бывшего кандидата в президенты перескочили на кино — сначала чуть поболтали про «Особенности национальной охоты», поскольку очевидно было, что генерала для картины списали всё с того же Лебедя. Потом Лиза поудивлялась, что такой взрослый человек не смотрел ни «Палп Фикшен», ни «Форреста Гампа». А потом и Дима обнаружил в девушке преступное небрежение не только советской классикой, но и даже «Звездными войнами». Пообещали друг другу продолжить кинообразование.
Через два дня Дима купил новую джинсовую куртку. Съездил с приятелями в Москву на матч сборной — снегу было много, но и водки хватало. По дороге заскочил к бабушке, она обрадовалась и внуку, и произошедшим в нем переменам. Вернувшись в городок, дал себе слово не пить ничего крепче пива и вообще заняться спортом.
Дима Хубариев с детства был немного сутулым, что при общей худобе делало его каким-то шарнирным. Мяса по жизни нагулять не получилось, и поэтому он выглядел немного доходяжистым. Мало кто знал, что в реальности Хубариев был по-настоящему могучим человеком и на спор — когда ему хотелось — мог гнуть гвозди. Однако в мире, где на каждой двери висели плакаты с качками, — там, где почему-то не было плакатов с телками, — Диму за глаза считали слабачонком.
У него было полтора года, чтобы физически и материально подготовиться к женитьбе. И, возможно, убедить Лизу не просто жить с ним, а именно в городе, который их познакомил. Летом он был прелестен, да и зимой неплох.