— Что это такое? — Тир восхищенно рассматривала прекрасный чистый камень.
— Подарок.
Краска вдруг схлынула с лица Тир.
— От… него?
— Да.
— Я не возьму! — она почти отбросила серьгу на стол, словно та жгла ей руку.
— Но почему, любовь моя? — прозвучал такой родной, чуть хрипловатый со сна голос от дверей.
— Эристор, — совершенно растерянно, как-то беспомощно пролепетала Тир и поднялась.
Он шагнул ближе, жадно всматриваясь в любимое лицо.
— Я скучал по тебе, Серебряная моя, — выговорил он, чувствуя насколько блекло и скупо звучат эти слова, по сравнению с тем, что клокотало и мучительно билось в его груди.
Ана недвусмысленно пнула мужа по голени, тот вздрогнул, словно проснулся, кивнул и, ухватив Сигурдиля, поспешил из кухни. Следом за ними, оглядываясь на влюбленных, вышла его решительная жена.
— Прости, что шел так долго. У меня не вышло быстрее…
— Зачем?
— Я же говорил и опять повторю. Я люблю тебя. Ты забрала с собой мое сердце. Как человеку жить с пустотой в груди?
Эристор сделал еще один шажок и обнял Тир. Он прижал ее к себе, но вдруг отстранился.
— Так они все-таки были правы! — опустив глаза на ее живот, проговорил Эристор.
— Кто?
— Линиэль и Куиниэ… Они и сказали мне, что ты, скорее всего, забеременела.
— Так ты из-за этого приехал? — Тир яростно отпихнула Эристора от себя. — Ты не получишь его! Он мой!
Волк ощетинился и бочком подобрался к ней, явно собираясь защищать ее.
— И ты тоже? — вскричал Эристор. — Но погодите! Вы оба! Я же хороший. Немного туповатый, слегка трусоватый, очень усталый и по-прежнему страшно влюбленный.
— Не смей шутить! Хоть сейчас ты можешь не шутить, чертов лесной? — внезапно заливаясь слезами и опускаясь на табурет, выговорила Тир.
— Великий лес, Тир! Опять я все делаю не так! — Эристор присел рядом и уткнул голову ей в колени. — Я проделал весь этот путь лишь для того, чтобы сказать, что был глуп, не видел, не понимал значения простых, очевидных всем вещей, что все время хотел как лучше, а получалось только хуже… Теперь нужно, чтобы все было правильно. Взгляни на меня, Тир. Вот он я, весь перед тобой. Можешь казнить или миловать. Только не гони. Я люблю тебя и хочу всегда быть рядом с тобой. Я прошу, чтобы ты согласилась стать моей женой, — с дрожью в голосе закончил он.
— Это невозможно, Эристор.
— Ты любишь того северного, что сватался к тебе? — стискивая ей руки, спросил тот. — Клянусь Великим лесом, ты не достанешься ему!
— И что же ты сделаешь? — приподнимая бровь, поинтересовалась Тир. — Убьешь меня?
— Нет, — оторопело ответил Эристор. — Как ты могла подумать?