Тир метнула на свое отражение быстрый сердитый взгляд и уже подняла руки, чтобы распустить волосы, как вдруг дверь распахнулась, и влетела раскрасневшаяся Куиниэ, а за ней, сразу загородив собой дверной проем, неуклюже втиснулся Эрик.
— Госпожа, — пробасил бородач извиняющимся тоном. — Сигурдиль напился…
Три ничего уже не надо было объяснять — вместе с посетителями в открытую дверь ворвался снизу рев, грохот и лязг стали. Она вскочила и бросилась вон, за ней с пыхтением затопал рулевой.
Картина, открывшаяся Тир, была ей до боли знакома. Когда вилобородый здоровяк напивался, разум оставлял его голову, а в сердце поселялась жажда крови и разрушений. Зная это, Тир обычно следила за ним, но сегодня после сражения позволила себе расслабиться… Сигурдиль стоял посреди зала, рыча и размахивая боевым топором. Его взяли в кольцо из щитов и сверкающей стали мечей, но никто не рисковал приблизиться и усмирить.
— Принеси ведро воды, да похолоднее. Живо! — рявкнула Тир на застывшую с выпученными глазами служанку, и та, подпрыгнув от неожиданности, опрометью бросилась выполнять приказание, поступившее в столь категоричной форме.
Через пять минут она вернулась и, недоуменно глядя на незнакомую молодую эльфийку явно из снежных, передала ей ведро с колодезной водой.
— О Тир! — воскликнула Куиниэ. — Может, лучше позвать Эристора?
— Не в первый раз, — проворчала та и принялась прокладывать себе дорогу в центр зала.
— О боже, — выдохнула Киуниэ и все-таки помчалась искать брата.
А Тир тем временем, раздвинув плечом галдящих лесных эльфов, вступила в образованный ими круг, раскачала тяжелое деревянное ведро и выплеснула его ледяное содержимое в лицо повернувшегося было к ней Сигурдиля. После чего, пользуясь его замешательством, шагнула вперед и со всей силы врезала опустевшей посудиной ему по голове. Сигурдиль взвыл и, дико вращая глазами, двинулся на нее. В толпе ахнули. Тир размахнулась еще раз, и этот новый удар получился таким сильным, что ведро разлетелось на куски, а Сигурдиль выпустил топор и, тряся головой, грохнулся на колени. Тир подошла к нему и схватила буяна за заплетенную в косы бороду.
Сигурдиль разлепил залитые потом и водой веки и увидел перед собой лицо своей госпожи с побелевшими от ярости губами и глазами, в которых сверкала ледяная кинжальная сталь.
— Разве я не предупреждала тебя, свинья бородатая, что убью, если ты посмеешь еще раз выкинуть подобное? Отвечай! — и Тир дернула Сигурдиля за косы на подбородке так, что тот скривился.
— Пере-ду-перждала, — еле ворочая языком, пролепетал тот.