- Встать! Смирно! - тяжелым взглядом поднял, заставил опустить руки по швам. - Ефрейтор Шпаковский и рядовой Соболев, при отдаче приказа на охрану государственной границы присутствующие становятся по стойке «смирно», а не скалят зубы, развалившись. Вижу, есть необходимость в перерывах между «лучами» освежить в памяти требования устава. Этим и займемся. - Повернулся и закончил отдачу приказа Супрунову.
Доложив, как положено по уставу, о готовности выполнить приказ, Супрунов ушел, а Шпаковский и Соболев все еще стояли с руками по швам, растерянно моргая глазами.
- Вольно... - улыбнулся сам себе. - После отдания приказа из стойки «смирно» выходят без приказа, товарищи ефрейтор и рядовой. Ничего, позубрим еще разок - вспомните...
Соболев и Шпаковский переглянулись: всерьез это или шутка?
Возвратились после очередного «луча», когда Рева сидел за столом и с аппетитом уплетал за обе щеки оставшиеся лакомства. Было впечатление, что его не очень волнует происходящее. В отличие от него, Шпаковский и Соболев выглядели озабоченными пуще прежнего. Особенно Шпаковский: ходил, мялся, не решаясь что-то просить.
- Командир, что - так и всегда будет?
- Вы о чем?
- Ну, под козырек?
- Конечно! Мы же на охране границы, а не на шарашке. И почему для кого-то должно быть исключение? Вы же сами захотели...
- Да брось, командир. Супрунов брякнул под горячую руку...
- А я согласен с Супруновым. Мы - воинское подразделение, а не колхозная бригада.
- М-м-да-а... - недоверчиво посмотрел Шпаковский. - Может, и увольнительная в деревню понадобится? - улыбнулся с ехидцей.
- Увольнительная или неувольнительная, - не принял его иронии, - а без разрешения и без дела болтаться по деревне не будем...
- Ну, а к девчатам, например? - продолжал с хитрецой, но уже без прежнего ехидства Шпаковский. - Это как: по делу или без дела?
- Никаких девчат! - уже сам улыбнулся с ехидцей. - Здесь не курорт, где за девчатами бегают. Баста! - И брякнул наобум: - А то двое для отвода глаз светят, а трое - по девкам шастают...
- Откуда вы знаете?! - застыл пораженный Шпаковский, выдавая: и такое, оказывается, бывало...
- Знаю... - посмотрел на него многозначительно, намереваясь еще что-нибудь выведать таким макаром. - И еще кое-что знаю... И об Аманде, и о Эли, и о Юте, например... - И глядя в округленные глаза Шпаковского, сказал: - Чья Аманда?
Тот заулыбался, но не ответил. Насторожились Соболев и Рева, тоже пораженные его осведомленностью.
- А Эли, Лайма чьи?
- Не знаю...
- А Юта? - Командирская Маруся! - заулыбался во все лицо Шпаковский.