Айна по-прежнему сидела с полузакрытыми глазами, пригашенной светлой улыбкою, будто ждала его решительных действий. Но это ожидание, видимо, слишком затянулось - она вдруг встрепенулась:
- Хорошо тут у тебя, но жестковато, - потрогала вокруг кулаками. - Скоро я тебе сделаю мягонько, как перинку,.. - Вскочила и направилась собирать старые утиные гнезда.
- Давай вдвоем, - бросился на подмогу.
- Не-ет! - решительно возразила. - Перинку стелить - женское дело. А ты садись и учи, я тихонько, мешать тебе не буду...
Какая тут учеба, подумал без досады, какое тут ученье! Не пошел за Айной, но не переставал издали наблюдать, любоваться ее совершенной, милой, притягательной фигуркой, с досадой упрекал себя за нерешительность, упущенный момент, когда она сидела тихая, покорная с закрытыми глазами, ждала, была готова принять его ласки, а он, пентюх... рассуждал! Даже из своего небогатого опыта знал, что такие моменты не повторяются, а если и повторяются, то теряют первозданную прелесть...
Вскоре Айна принесла охапку мягких гнезд, взялась старательно стелить его логово. Закончив, прилегла:
- Вот теперь иное дело, посмотри...
Не совсем решительно обошел камень, прилег рядом с ней. На мгновение их взгляды встретились, Айна хотела что-то сказать, но не успела, не дал - обнял и припал к ее соблазнительным губам. Она оцепенела, напряглась, испуганно вскочила на ноги, запротестовала, но, показалось, не очень решительно:
- Не надо. Миша...
Из книг, своей и чужой практики знал, что такие женские «нет» следует читать как «да». Поднялся не спеша, положил ей руки на плечи, посмотрел в глаза, и она не выдержала его взгляда, стыдливо опустила их вниз.
- Я же, Айна, тебе только долг отдаю - ты первая меня поцеловала...
- Я же не так... - зарделась она.
- Тогда и я так, как ты...- Привлек к себе и припал к ее щеке. Айна не протестовала, позволила обнять, повернула голову - и уста их встретились. Сначала несмело, неумело стала отвечать на его поцелуи, не знала, что делать с руками. Деликатно сначала одну, затем другую положил себе на плечи, за шею, и ей это понравилось, прильнула к груди, дразня и пьяня прикосновением тугих бугорков, почувствовал на шее ее сильные и нежные руки. Захватывало дыхание, у нее - тоже, незаметно, не соображая, осели вниз, на постланную перинку, лежа обцеловывал ее глаза, шею, чувствовал, как учащенно пульсирует жилка на ней, рука невольно стала позволять некоторые вольности, и Айна не замечала их, и это побуждало к еще большему. Ее лицо с закрытыми глазами светилось счастливой тихой улыбкой, учащалось дыхание, но как только вольности стали слишком выразительными, взвилась, пружиной вскочила на ноги, возбужденная, отрывисто дыша: