Раскрывается входная дверь, и в пальто, вымазанном мелом, в шляпе, надетой набекрень, появляется В о р о н о в и ч, пожилой мужчина, пьяный и веселый.
В о р о н о в и ч. Поль! Поль!
Ж е н е й р у з (брезгливо). Кто это? Тоже русский?
Л а м е р д ь е. Второй номер. Разорившийся русский боярин Воронович. Может быть, он шулер, но я не люблю плохо говорить о моих жильцах.
В о р о н о в и ч (приближается к ним, шатаясь). Микмак! Когда придет Яблочков, пусть постучит ко мне! Есть новости! В Боснии и Герцеговине восстания! На днях мы объявим войну Турции. Я уезжаю в Сербию. Буду сражаться! Урра! (Уходит.)
Л а м е р д ь е. Нет, этот не скучает по своей родине.
Ж е н е й р у з. Передайте Яблочкову, что я приходил и позднее опять зайду. (Уходит.)
Л а м е р д ь е провожает Ж е н е й р у з а. Входят Е л е н а и М а р и я. Елена стала элегантнее, спокойнее. Мария похудела, побледнела. Одета в черное траурное платье. С удивлением и любопытством она осматривает залу.
Л а м е р д ь е (возвращаясь). Божья матерь! Наконец-то…
Е л е н а. Добрый вечер, Микмак! Ко мне приехала подруга из России. Вы поставите еще одну постель?
Л а м е р д ь е. Конечно, мадемуазель! Скорее! Жанетта! Приготовь постель! Скорей! (Убегает.)
М а р и я. Мне всегда казалось, что Париж — это дворцы, фонтаны, парки… А здесь так скромно. Я думала, что Павел Николаевич живет по крайней мере в Тюильрийском дворце. Как он выглядит, Елена? Какой он стал за этот год?
Е л е н а. Мы поменялись ролями с Павлом Николаевичем. Ты помнишь, каким он был веселым и задорным? От его удали не осталось и следа. Он мрачен… Задумчив… А я веселая! Ах, Машенька! Если бы ты знала, с какими прекрасными людьми я познакомилась здесь.
М а р и я. А Сорбонна?
Е л е н а. Меня не приняли. Женщине, да еще русской, трудно переступить порог университета. Бог с ней, с Сорбонной! Я скоро вернусь обратно в Россию. Поеду в самый отдаленный угол лечить крестьян. Только там — на родине, вместе с народом — можно бороться за прекрасное будущее. Как там?..
М а р и я. Там плохо, Елена. Каждый день аресты. Тюрьмы переполнены политическими. За одно слово, одно замечание против правительства ссылают, арестовывают… Они натравливают чернь на студентов, полиция провоцирует погромы… Темно в Москве, скучно, страшно…
Е л е н а. Зачем ты приехала в Париж?..
М а р и я. Вас не было со мной. Отец требовал, чтоб я возвратилась к нему, грозил судом, полицией. А месяц назад я получила известие о его смерти. Он умер от разрыва сердца.
Е л е н а. Вот почему ты в трауре…
М а р и я. Теперь у меня никого нет, кроме тебя и…