– Не сомневайтесь! – уверил Мещерский. – Результаты отличные. А что, очень нужно?
– Есть в деревнях очаги, – кивнул Ропшин. – Мужики с отхожих промыслов привезли. Народ темный, представления о болезни никакого, заразили семьи – свои и соседей. А лечить нечем.
– Вот и попробуйте. Дозировку я вам скажу. По итогам напишите статью в медицинский журнал.
– Считаете, напечатают?
– Непременно. С руками оторвут. Опыт применения тубазида в земской больнице… О таком еще никто не писал.
Ропшин на миг взлетел в эмпиреи. Его статью опубликует столичный журнал! Коллеги прочтут, однокурсники, с которыми он учился в университете…
– Обязательно напишу! – заверил гостя.
– Вот и замечательно, – кивнул князь. – Возникнут трудности с публикацией, пишите, не стесняйтесь. После того, как в Сорбонне меня сделали почетным доктором, наши медицинские журналы пожелали ввести такую важную персону в состав редколлегий, – он улыбнулся. – Посодействую.
Ропшин поблагодарил – такое обещание дорогого стоит, и предложил гостю позавтракать – зря, что ли кухарка старалась? Ради такого случая в деревне двух куриц купили, дворник их с утра зарубил. Дорогое угощение[80]. Силы им понадобятся – операции предстоят.
Князь не стал чиниться и позавтракать согласился. Они пили чай, когда в столовую вошла взволнованная медсестра.
– Николай Павлович! – сказала расстроено. – Пациент от операции отказывается.
– Который? – спросил Ропшин.
– Тот, что с гангреной. Говорит: «Не дам ногу резать!» И все!
– Помрет ведь, дурень! – сказал Ропшин в сердцах.
– Позвольте мне с ним поговорить? – спросил князь.
– Извольте, – развел руками Ропшин.
Они прошли в палату. Там Мещерский взял стул и сел рядом с койкой паренька. Тот встретил врача хмурым взглядом.
– Ногу резать не дам! – сказал зло.
– Помрешь! – не сдержался Ропшин.
– Погодите, Николай Павлович! – князь поднял руку. – Тебя как зовут? – спросил пациента.
– Матвей, – буркнул тот.
– Почему ты отказываешься от операции, Матвей?
– Кому нужен безногий? – сердито сказал паренек. – Какой из меня после такого работник? Ни землю пахать, ни траву косить… Кто меня кормить будет? На паперть идти, милостыню просить? И замуж за меня никто не пойдет, – вздохнул он.
– А что, кроме как землю пахать, заняться нечем? – спросил князь. – Руки-то остаются. Сапоги тачать, конскую сбрую мастерить, одежду шить – занятий много. Добрый мастер хорошо зарабатывает. И насчет ноги ты не прав. Дам адрес, съездишь в Москву, там протез сделают. Бегать на нем не сможешь, а ходить – запросто.
– Так деревяшка денег стоит. Где взять?