Over in the old Golden Land.[5] Неужели ты не понимаешь, почему местные фактически с нетерпением ждали смерти? Коллега из школы рассказал ей однажды, что резные узоры на фасадах домов – звезды, полумесяцы – основаны на масонских символах. Люди явно чувствовали нужду в заступничестве. И как только четверым симпатичным двадцатилетним хиппи из The Incredible String Band удалось передать отчаяние деревенской религиозности? Может, они просто считали эти песни красивыми.
Во время смотра мастерских в «Арт-центре» Крис подумывала свидетельствовать по делу Дика и убедить всех студентов написать ему. «Это изменит вашу жизнь!» Она бы написала безумный трактат, назвала бы его I Love Dick и опубликовала в университетском журнале Сильвера. Разве не вся ее художественная карьера была настолько же непрофессиональной?
Сильвер и Крис прошлись немного в сторону озера Фарао, а когда похолодало, они вернулись домой, занялись домашними делами и сексом, а затем вздремнули. Потом они встали и принялись разбирать гору коробок.
Следующую неделю они провели с Тедом и Пэм: устанавливали новые окна, стелили деревянный пол, сносили перегородки.
ПРИЛОЖЕНИЕ М: СЦЕНЫ ИЗ ПРОВИНЦИАЛЬНОЙ ЖИЗНИ
Турман, Нью-Йорк
Вторник, 5 января 1995 года, 22:45
Дорогой Дик,
сегодня в городском суде Турмана, втиснутые между мошенниками и нетрезвыми водителями, мы выступали истцами против наших бывших съемщиков – семейства О’Маллейс. Это должно помочь тебе хорошенько прочувствовать реальность, в которой мы существуем. Невозможно представить на нашем месте тебя. По правде говоря, нам и самих себя сложно представить на нашем месте. Когда все закончилось и мы выиграли, мы оба согласились, что меньше всего нас волновало материальное имущество. Нас просто достало, что все нас постоянно имеют, даже эти деревенские идиоты, которых мы засудили за неуплату аренды и которые рано или поздно все равно оставят нас в дураках. Ах, Дик, как бы я хотела, чтобы ты оказался здесь и спас нас от жизни в провинции.
Подписано: Шарль и Эмма Бовари
* * *
На следующий день, в пятницу, шестого января (Богоявление), Крис поехала в Коринф, чтобы заменить разбитое стекло в аптекарском комоде. Ее внутреннее состояние полностью совпадало с этим январским днем на севере штата… слепящий глаза снег хрустел под ногами, по Коринфу разгуливали толпы социальщиков, бывших психбольных, наполовину самозанятых – все они настраивались на еще четыре месяца зимы. Ей понравилось, как облака порозовели в середине дня, и она поняла, что произошла смена времен года – едва заметный сдвиг, отличающий январь от декабря. Она немного переживала, что на дне рождения Джозефа Кошута через две недели может столкнуться со своим экс-бойфрендом Маршаллом Блонски, хотя на самом деле она ждала этого вечера с нетерпением. «Первая вечеринка в Нью-Йорке, когда мне похер, – призналась она Дику. – Я с распростертыми объятиями встречаю будущее, пока в нем есть ты». Значило ли это, что она была счастлива?