Сложно понять, почему Р. Б. Китай подвергался подобной критике. Его картины – это немного Фрэнсис Бэкон, немного Дега, немного поп-арт, но в основном это наброски. Мысль разгоняется до таких частот, что она становится чистым чувством. В отличие от работ абстрактных экспрессионистов или художников поп-арта, сравнение с которыми было не в его пользу, картины Р. Б. Китая никогда не являются одним единственным высказыванием или трансцендентальной идеей. Как будто он осознает, что он и есть Последний Оставшийся Гуманист, который использует картину как поле для жонглирования несочетаемыми идеалами. В отличие от художников пятидесятых годов, чьи работы прославляли разъединение, картины Р. Б. Китая разобщенность признают, но в то же время ее оплакивают. Мелодии, витающие над двориком кафе, пробуждают иной мир. Вальтер Беньямин курит гашиш в Марселе, чтобы насладиться компанией самого себя. Интеллектуальная сдержанность, высвобождающая ностальгию.
В Париже пятидесятых годов стремительно взбирающиеся по социальной лестнице евреи из гетто, каковым являлся Сильвер Лотренже, страдали на званых ужинах из-за жуткой дилеммы: либо объявить о своем еврействе, чтобы предотвратить возможные антисемитские реплики и шуточки и быть в итоге обвиненными в высокомерном «выставлении этого напоказ»; либо промолчать и быть в итоге обвиненными в коварном «сокрытии правды». Р. Б. Китай – изворотливый жид – никогда не выбирал одно из двух, поэтому окружающие думали, что он их дурачит.
Меня позабавило, что Р. Б. Китай был зациклен на создании экзегезы к своему искусству – каждую свою картину он сопровождал текстом. «Экзегеза»: попытка безумцев доказать, что они не безумны. Я использовала слово «экзегеза», пытаясь объясниться с тобой. Дик, я уже говорила тебе, что подумываю назвать все эти письма «Ковбой и Жидовка»? Короче говоря, я поняла, что мне просто необходимо попасть на его выставку.
Метрополитен-музей снабдил выставку огромным количеством экспликаций, что только сильнее отдалило Р. Б. Китая от его зрителей и других художников. Кураторское воодушевление перемешалось с тревогой: как сделать эти «сложные» работы доступными? Решение: выставить художника очаровательным фриком.
В начале экспозиции посетителя встречает кураторский текст (первый из многих), рассказывающий о странном творческом пути Р. Б. Китая. Рядом с трогательным портретом тушью еще-не-почившего художника вывесили текст, в котором перечислены основные вехи его биографии. Р. Б. Китай вырос в городе Трой в штате Нью-Йорк, сбежал из дома в шестнадцать лет, чтобы попасть на торговое судно. Он служил в армии, затем учился в художественной школе Оксфордского университета за счет пособия «Джи-Ай Билл». Закончив учебу, он переехал в Лондон, писал картины, выставлялся. После внезапной смерти его первой жены в 1969 году Китай ничего не создавал несколько лет. Этот эпизод из его биографии подается с благоговейным изумлением. (Почему любой жизненный путь, не укладывающийся в корпоративный стандарт – бакалавриат на Восточном побережье сразу после школы, затем магистратура по изящным искусствам в Калифорнии, затем последовательное и бодрое арт-производство, – видится как нечто исключительное?)