Порог дома твоего (Сердюк) - страница 44

— Приказал занять горизонтальное положение…

— Вот видишь… На месте начальника заставы я приказал бы тебе то же самое, — авторитетно заключил Иванов… У тебя ж температура, сразу видно. Так что выполняй приказ…

…Завидов прошел в спальную комнату, неохотно разобрал постель, лег. Помещение наполняли тишина, темень и струившееся от печки тепло. Спать не хотелось. Как всегда в таких случаях, длинной чередой пошли воспоминания. Перед мысленным взором, будто наяву, предстала захолустная деревушка с не очень веселым названием — Заболотье. Там, на ее узкой и кривой улочке, были сделаны самые первые шаги по земле. И первые в жизни слова были выговорены там же… В селе по соседству, в Кожевниках, — его начальная школа. В селе Высокое — средняя. Мир постепенно распахивал все новые и новые горизонты. Вспомнил, как впервые оказался в городе — в знаменитом Торжке. Приехал туда на крестьянской телеге вместе с отцом, Абрамом Матвеевичем. Подрос — подался почти за тридевять земель — на север, в Карелию. Позвали его туда старшие братья. В Петрозаводске, на заводе «Северная точка» работали каменщиками трое Завидовых. Там же стал трудиться и он — подмастерьем у своих братьев. Правда, работать долго ему не пришлось — вскоре вспыхнула война. Сразу же, в конце июня, Саша запросился на фронт. Взяли его неохотно, слишком был молод. Но он не подвел. Воевал с первых дней наравне со взрослыми. До самой границы фронтовыми дорогами дошел…

Попутешествовав в прошлом, он заглянул в будущее — опять вернулся в родной Торжок. Бродил по знакомым улицам, навстречу ему непрерывно шли люди, и многих он узнавал. Да и его здесь узнавали. Она тоже узнала, еще издали, бросилась к нему, поцеловала, не стесняясь прохожих. Она — его единственная, любимая. И тут же он, словно очнувшись, вспомнил о ее письме, хранившемся под подушкой. Стараясь не шуметь, осторожно приподнялся — пружинная сетка все-таки предательски скрипнула, — пошарил в изголовье. И очень пожалел, что перечитать письмо — уже в который раз! — сейчас невозможно. Надо дожидаться рассвета.

Письмо получил вчера. Нетерпеливо, все больше волнуясь, пробегал глазами неровные, тесно жмущиеся друг к другу строки. Через какие-то мгновения стало казаться, словно она сидит рядом, как всегда веселая и озорная, что он не письмо читает, а беседует с ней, и не бесстрастной бумаге, а ему лично поверяет она свои сокровенные думы. Конечно же, она догадывалась, как опасно там, где служит ее любимый, и именно поэтому не удержалась, чтобы не приписать в самом конце письма: «Если ты, Саша, в бой пойдешь, если тебя ранят, то знай, что твой искренний, неизменный друг всегда с тобой».