Позднее Чубенко не раз подолгу задерживался в музее боевой славы заставы. С волнением разглядывал опаленные огнем войны реликвии, всматривался в старые, пожелтевшие от времени фотографии, вчитывался в лаконичные строки боевых приказов. Воображение рисовало картины жарких, неравных схваток. Оживали полные благородной ярости лица. Частые вспышки орудийных залпов слепили глаза. К разрушенным стенам казематов тянулись испепеляющие струи огнеметов. Плавился металл. Разрушался кирпич. А люди стояли.
Не один раз смотрел Чубенко и фильмы, посвященные брестской эпопее. Пласты десятилетий как бы сдвигались в сторону, и в затемненный зал разрывами мин и гранат, визгом осколков и протяжным посвистом пуль врывались жестокие схватки. Навстречу врагу со штыками наперевес поднимались солдаты девятой, кижеватовской, заставы…
А когда Чубенко уходил в дозор, ему всегда казалось, что его провожает и лейтенант Кижеватов.
И опять Владимиру Чубенко надо бежать с Малышом по следу. Он знает: след этот не настоящий, учебный, его, как говорится, бросили для тренировки тревожной группы. Однако это совсем не значит, что идти по нему будет легко и просто. Такие следы обычно прокладывают с ухищрениями, в полном соответствии с известным солдатским правилом: тяжело в ученье, легко в бою.
Чубенко давно уже не новичок на заставе. Время не ленилось отсчитывать часы, дни, месяцы. Казалось, на границу прибыл лишь вчера, а срок службы уже позади. Но как расстанешься с границей? Охотно поехал на курсы прапорщиков, вернулся на заставу со звездочками на погонах. Рос сам, рос и его авторитет. Коммунисты оказали ему высокое доверие — приняли в ряды партии. Его уже хорошо знают и на других заставах, в штабе части. Командование поручило прапорщику возглавить лучших следопытов на соревнованиях в округе.
Последние тренировки. Чубенко собрал свою команду и повел на учебную полосу. Разумеется, он предварительно обработал ее.
Борису Бердину достался самый запутанный след. Примерялся к нему сержант и так и этак. С какой стороны ни подойдет — яснее не становится. Черт знает что! Ступня не ступня, лапа не лапа.
— Сержант Бердин, — окликнул прапорщик, — вы прочли свой след?
— Никак нет, товарищ прапорщик…
— Это почему же?
— Да не пойму я его… Честное слово…
— Не торопитесь со своим честным словом. Представьте себе, что вы сейчас на линии границы. И перед вами прошел нарушитель. Его же честным словом не догонишь…
Берлин виновато промолчал.
«В самом деле, — рассуждал он, — можно ли вот так искусно замаскировать следы? Нарушители, конечно, на все способны, им лишь бы сбить с толку пограничников. Но ведь и мы уже кое-чему научены. Как-никак — следопыты!»