Я пожал плечами. После двух последних дней, будучи живым и целым, поневоле станешь считать добрым даже дождливый вечер в компании сварливой польской ведьмы. Даже если ведьма кажется приятной и милой.
Именно так. Моя хозяйка, совершенно не молодясь и выглядя лет на сорок — сорок пять, была диво как хороша. Да почему бы и нет?
Старые, они же Другие, вовсе необязательно отличаются от обычных людей. Говорят, что ведьмы с ведьмаками прячут настоящих себя, искореженных темной стороной магии, говорят…
Если бы кому-то потребовалась настоящая ведьма, сидящая на метле, как модель — миссис Ковальски подошла бы просто идеально, с её прозрачно-зелеными глазищами, хитро-полными губами, густо-рыжими патлами, крепко-гиб
кой талией и выпуклостями, достойными кистей Рубенса.
— Если бы… — пани Ковальска поправила локон и выпустила дымок, оглянулась на пустую улицу и тот улетел, рассыпавшись бабочками. — Если бы я, скажем, вспомнила свою жаркую молодость, порой заносившую меня во всякие местечки… Я бы прямо сказала — ой-вей, юноша, вы ведёте себя как шлимазл. Набиваете цену, кокетничаете, заставляя меня, старую женщину, упрашивать вас рассказать мне новости. Так и быть, ваше не очень симпатичное лицо говорит про пропавший ужин. Верно, Кроу?
Крыть было нечем, хотя про ужин она явно угадала и не больше. Вряд ли успел бы отощать настолько, что пани Ковальска поняла бы по впалым щекам. Зачем ей звать меня на ужин, если в этом месяце не оплачивал его заранее? Ради сплетен, ясное дело.
Великая вещь эти женские сплетни, там, сям, картинка и складывается, если применить немного анализа. Причем, я и сам обожал пользоваться таким источником информации, порой стараясь специально отыскать местечко для чая в компании домовладелицы.
— Пойдем, Кроу, ты отведаешь самый настоящий сырник из Лемберга, такого тебе точно не доводилось пробовать.
Ох… звучит как угроза. Не знаю, как насчет темных делишек, ведовства и призыва демонов а-ля Блэкстоун, а готовила пани Ковальска великолепно. Великолепно в кубе, если не в еще какой-то степени. И если обещала сырник, пафосно обозванный лембергским, вместо львовского, то он явно заслуживал внимания.
Тем более, что именно сейчас, как только захлопнулась входная дверь, переживать о безопасности не стоило. Дом ведьмы Ковальски, перебравшейся перед Великой войной в Америку, мог отбить даже атаку Ковена. Пусть и недолго, само собой, но смог бы. Амулет, как обычно, задрожал, принимая волну странной темноватой волшбы, наложенной хозяйкой на стены. И успокоился, ведь я все же жилец.