Господин значился заместителем председателя Общества пилигримов, хотя и перемещался по зданию ракушечной Сиднейской оперы (там проходила конференция) в самодвижущемся кресле с туалетом, кондиционером, экраном, где высвечивались показания давления, пульса и какие-то другие медицинские данные. Ещё один заместитель председателя не смог прибыть в Сидней из-за преклонного возраста, но на открытии показали его видеообращение к участникам конференции. Человек ли это, помнится, ужаснулся Перелесов, вглядываясь в пятнистое, как шкура гиены, лицо, пересохшие сучья пальцев, вслушиваясь в электронные — через приставленный к вибрирующему складками индюшачьему горлу микрофон — слова. Неужели этому (хуже свиньи!) существу, недоумевал он, ещё есть дело до демократии и выборов, в которых австралийские аборигены, полинезийцы и коренной народ Новой Зеландии маори крайне неохотно (этому была посвящена конференция) принимали участие, несмотря на то, что им выделялись квоты для занятия важных должностей. Господин Герхард по сравнению с этим заместителем казался бодрым германским юношей. Что же это за пилигримы, размышлял Перелесов, едва поспевая за шустро катящимся по паркету Сиднейской оперы креслом, если они таскают за собой сортир и уже не стоят на ногах? И если два полутрупа — заместители, то как выглядит председатель? Может, он вообще лежит в гробу?
«Вода растворяет всё, кроме смерти», — ответил Перелесов, лишь бы непонятный пилигрим от него отвязался.
«Вот и я думаю, что это было бы слишком просто, — не то согласился, не то возразил тот, после чего, как показалось Перелесову, погрузился в глубокий сон. Он мог себе это позволить. В умное кресло был встроен инновационный навигатор. Если по ходу возникало препятствие, оно сначала мягко притормаживало, а потом, тревожно позванивая, останавливалось. И куда двигаться, кресло знало лучше Перелесова, запутавшегося в коридорах и лестницах Сиднейской оперы. Остановилось прямо перед лифтом. — Если её не могут растворить миллиарды…» — едва слышно пробормотал пилигрим.
Какие миллиарды? Людей или долларов? Пилигрим был универсально, как говорил господин Герхард, используя применительно к русскому фигуры речи немецкого языка, прав.
«Почему не приехал ваш председатель?» — поинтересовался Перелесов, закатывая кресло в лифт.
«На каком ты году обучения?» — как проснувшаяся птица, поднял веко пилигрим.
«На последнем». — Перелесов не понял, как это связано с отсутствием на конференции председателя Общества пилигримов.
«И ты не знаешь, кто он?» — поднял второе веко заместитель неведомого председателя.