«Что значит хочешь?» — Перелесову показалось, что от болезни господин Герхард сходит с ума, разговаривает с ним как гитлеровец с узником в концентрационном лагере, где, кстати, некоторые женщины тоже ухитрялись рожать. Он как будто решал, постукивая себя стеком по зеркальным сапогам, отправить Перелесова в барак или сразу в газовую камеру.
Господин Герхард тяжело, как если бы волок за собой неподъёмный груз (будущего?), дышал, на лбу выступили капли пота. Он походил на манекен, только не сиреневый, а белый. Перелесов налил в стакан воды, подал старику. Он думал о своём «Мазератти», о студентке с биологического факультета Лиссабонского университета Катарине, подрабатывающей в доме господина Герхарда приходящей прислугой. Перелесов договорился поехать с ней к океану. В то же самое время он понимал, что Катарин в мире много, а господин Герхард один, и что разговор с ним важнее, чем трёп с тысячью Катарин. Господин Герхард если и не знал наверняка, то чувствовал, что произойдёт с неподъёмным грузом (будущего) за его спиной. Катарина тоже не знала наверняка, но чувствовала, что произойдёт в отеле у океана, где Перелесов забронировал номер, однако за спиной у неё не было ничего, кроме смешливого расположения к Перелесову и упругого молодого тела. Два (не) знания были несопоставимы, как вращение в чёрном космическом безмолвии Земли и — детского волчка на полу.
Неужели вместо социализма феодализм? А может… рабовладение? Первобытно-общинный строй не катит. Перелесов вспомнил, что проведённые в Швеции, Великобритании и Германии исследования показали, что народы этих стран не готовы объединяться на родоплеменных принципах, чтобы противостоять сгоняющим их с земли переселенцам.
«Не гадай, — как всегда, легко прочитал его мысли господин Герхард. — Деньги до сих пор живы только потому, что нужны для оплаты работ по продлению жизни. Если вопрос бессмертия решится положительно, они исчезнут, процесс замещения в Европе резко ускорится. В мире будут две нации — мы и мясо, которое надо время от времени переворачивать. Если с бессмертием не получится, будут опробованы другие варианты. Окончательного решения пока нет. Больше никто не будет тебя учить, направлять, что-то объяснять. Никаких команд и распоряжений. Ты всё будешь делать сам, и до тех пор, пока будешь делать правильно, тебе обеспечена могучая поддержка. Такие, как ты, везде, на всех этажах, как воздух. Никаких опознавательных знаков, сигнальных огней, масонских символов, только движение к не существующей для всех, растворённой в воздухе цели. Тебе наверняка захочется употребить термин