— Спешишь, Дмитрий Иннокентьевич. Разве во всей канцелярии только он один имел доступ к таким сведениям? Журнал хоть и секретный, но вполне возможно, что валялся на столе в открытом доступе…
— А кто знает, как он там лежал? Надо вести дознание, разбирать.
Лыков по телефону связался с начальником Петербургского охранного отделения полковником фон Коттеном и сказал:
— Михаил Федорович, здесь Лыков. Извините, что не поздравил вас с назначением…
— Валяйте без политесов, Алексей Николаевич. Вы насчет самоубийства вахмистра Подшибякина?
— А как вы догадались?
— Полковник Запасов рассказал мне о вашем новом поручении. Сочувствую.
— Спасибо за понимание. Буду тонуть красиво, с песнями, а не просто так.
— Насчет идеи об утечке сведений по заявкам на охрану грузов Дмитрий Иннокентьевич тоже поделился. Перспективная мысль.
— Ага. И…
— Вы хотите, чтобы ваш человек участвовал в дознании смерти Подшибякина, — констатировал фон Коттен, словно читал мысли сыщика. — Кого пришлете?
— Коллежского асессора Азвестопуло.
— Принято.
И полковник положил трубку. Деловой человек не потратил и лишней секунды…
Лыков повернулся к приятелю и сообщил:
— Сегодня утром напали на Анисимова.
— Какого Анисимова?
— Нашего штатного аналитика. Он, кстати, подполковник артиллерии в отставке. А ты его кабинетным червем обозвал.
Запасов смутился:
— Я же не знал. Ты бы хоть предупредил.
— На будущее запомни: в подчинении у Лыкова служат сплошь одни орлы. Понял?
— Понял, твое высокородие. Лучше про нападение расскажи.
— В начала девятого часа, на Литейном. Их было двое. Вид нехороший.
— Чего они хотели?
Статский советник пожал плечами:
— Иван Федорович не стал их об этом спрашивать, а задал стрекача.
— Увидел двоих и побежал? А если они прикурить хотели?
— Дмитрий Иннокентьевич, я их рожи успел разглядеть. И тоже побежал бы, не будь у меня при себе браунинга.
— Так-так… То есть аналитик жив-здоров, только напугался?
— По счастью, я шел в ста шагах позади. И вовремя вмешался: вынул шпалер и навел на ребятишек. Они грамотно метнулись в разные стороны. Я человек пожилой, в высоких чинах, поэтому не побежал за ними.
— Так-так… Подряд два случая… Подшибякин удавился, а у Анисимова хотели попросить огоньку… Думаешь, это случайность?
— Случайности бывают, — рассудительно заявил сыщик. — Но лучше подготовиться к худшему. Мы обсудили, как будем ловить бандитов. И тут же оборвался самый перспективный след. Или нам его оборвали. Если тут убийство, замаскированное под самоубийство, тогда дело плохо. Возможна чья-то халатность — например, неосторожная болтливость. Еще возможна измена.