Один из немногих уцелевших участников восстания варшавского гетто в 1943 году, он сражался за польское дело на баррикадах варшавского восстания 1944 года. После капитуляции повстанцев он бежал из немецкого плена и вот сейчас здесь, в Арденнских горах, был одним из самых отчаянных макизаров, как называли себя арденнские партизаны. Математик по образованию, он хорошо знал артиллерийское дело. Но какая артиллерия у маки! Два паршивеньких миномета, отбитых у немцев. Впрочем, он знал и саперское дело — наводить мосты, а в случае надобности и взрывать их, минировать горные проходы, рыть подземные ходы, — в этом не было мастера, равного Брандису, на всем расстоянии от Сен-Вита до Бастони. Он был одинок, семья погибла в гетто, его уважали многие, а дружил он, пожалуй, только с Урсом.
На Мура он поглядывал неодобрительно. Он не доверял англичанам. Он знал об их притязаниях на Ближнем Востоке.
— Я слышал, что есть еврейский легион, он сражается в рядах британской армии где-то на Востоке, — сказал Мур тоном любезного собеседника, желая быть приятным Брандису. — В Англии нет антисемитизма. Расовая неприязнь противна натуре англичанина.
Брандис сказал жестко:
— У нас в гетто был палач. Когда умерла его канарейка, он сделал ей гробик и похоронил со слезами на глазах.
— Ну, это садист, это выродок, — сказал Мур, махнув рукой.
Брандис сказал глухо:
— Сколько же их, этих выродков, если им удалось засыпать Европу пеплом.
В комнату вошли Финик и Лейзеров.
— Ну что? — спросил Урс.
— Вышли из Амеронгена. Отделение автоматчиков… — сказал Финик.
— Ну а мельник? — нетерпеливо перебил его Урс.
— Гонят с собой.
— Фу, уже легче! Я боялся, что они забьют его до смерти.
— Может быть, это было бы лучше, — мрачно проговорил Брандис. — Из мертвого ничего не выудишь.
Урс поднял одну из половиц и извлек оттуда несколько гранат. Финик и Лейзеров рассовали их по карманам.
— Давид, получай свой паек, — сказал Лейзеров, протягивая ему гранату, — хватит агитировать англичанина.
Брандис сунул гранату в карман. Кивнув в сторону Лейзерова, он сказал с горечью:
— Вот видите, перед вами горе еврейского народа. Он потерял национальность. Он забыл о том, что он еврей.
Лейзеров рассмеялся.
— Не потерял, а нашел. Нет, нет, ты меня не заманишь в Палестину. Хочешь создать там новое гетто?
Урс озабоченно посмотрел на часы:
— Сейчас двинем. Мы перехватим мельника, когда они будут переводить его через ручей.
Мур легонько коснулся плеча Урса.
— А мне гранаты?
Урс удивился:
— Ты-то здесь при чем?
— Я с вами.
Урс решительно замотал головой.