Вот так и шла наша жизнь: тихо, неприметно, своим чередом. Быт устоялся: бег по утрам и пол часа физических упражнений. Затем завтрак и прочие дела по дому, перемежаемые посиделками с моими малыми друзьями. Вечером, как правило, звонила Светка и предлагала попить в её компании чай с бубликами.
Ко мне она принципиально не ходила, напоминая каждый раз о Яне, которую упорно считала моей девушкой. Встречи с ней проходили чинно-благородно, если не считать манеры одеваться: Света постоянно носила какие-то короткие халатики, которые вкупе с привлекательностью девушки и общим интимным настроем вечерних посиделок, действовали на меня как красная тряпка на быка. Хотя скорее всего, этот самый 'интимный настрой' я нафантазировал, потому что Света никаких лишних подвижек не делала и вообще, вела себя очень невинно. Если бы не Яна, если бы в ту ночь ко мне пришла эта блондиночка, я бы наверняка за ней приударил, девушка была просто чудо как хороша…
Яна так и не объявилась. Как её найти, я не знал, да и как вообще можно искать девушку, которая официально уже четыре месяца как умерла? По крайне мере брата Витали, как выяснилось, у погибшей не было, и на этом все имеющиеся у меня ниточки оборвались. Стану хранителем, может быть смогу её найти… Других успокаивающих мыслей не находилось, потому повторял эту, в моменты покалывающей иногда тоски.
А вот сегодня, произошло нечто новое. В давным-давно пустующем доме через дорогу, кто-то поселился.
Эту новость принёс Бутончик, суетливый и весь непривычно взлохмаченный.
— Там, там… — он тыкал рукой в нужном направлении и даже подпрыгивал от нетерпения.
Задремавший от безделья, я подскочил от неожиданности и даже посмотрел в указываемую сторону. На белую стену, с кособоко висящей картиной. Надо же, сколько тут живу, а только сейчас обратил на неё внимание… Подошёл, уставился на мазню безвестного художника.
— Не то! — тут же заявил малый и наконец объяснил: — в доме Николаича кто-то жить надумал.
— Какого ещё Николаича?
— Вон тот, синий, на той стороне дороги!
Я задумался. Осторожно поинтересовался:
— В развалинах? Там кажется никто не жил, даже когда я маленький был?
— Так Николаич уже лет двадцать как помер. В доме крыша обвалилась внутрь, одни стены стоят.
— Ну и как там можно жить?
— Можно, оказывается, — сообщил Муфтик, входя в комнату. — Трое живут, прошлой ночью приехали наверно, потому что только вчера дом пустовал. Сегодня же, они сюда начали смотреть, так мы сразу и почувствовали чужаков. Да хитро как смотрят: стеклянные глаза поставили, глаза сами поворачиваются, да двор наш осматривают. Всё тёмное, маленькое — маскируют, значится.