— У меня пусто, — пожаловался я и демонстративно потряс перевёрнутой кружкой, но был проигнорирован.
Яна, расположившаяся неподалёку на песочке, поднялась и махнула мне рукой:
— Ты как, не совсем сомлел? Пойдём искупаемся? Пока ещё этот рыбак уплывёт…
Немного освежившись, мы растянулись рядом с мангалом, и пользуясь тем, что гости отказывались показываться, пока лодка не скроется за поворотом реки, спросил у подруги:
— Ян, Муфтик сегодня вскользь упомянул о том, что ты делаешь… Ничего не хочешь мне рассказать?
— Не-а, — откликнулась девушка. Так же как и я, она улеглась прямо на песок, животом вниз, и потому, когда сейчас подняла голову, правая щека была покрыта светлыми песчинками, которые я смахнул рукой и, не удержавшись, поцеловал свою ведьму.
— Я тебе доверяю, — тихо сказал я. — Но хочется хотя бы иногда получать откровенные ответы.
— Будут, ну пожалуйста, потерпи ещё немножко…
Она кажется была почему-то немного грустной, хотя и пыталась это скрыть, и я не стал настаивать. В последнее время, я начал чувствовать внутренний настрой людей: продавщицы в магазине, Семён Потапыча, которого ещё дважды встречал у колодца, и иногда моей ведьмочки Яны. Она ощущалась редко и очень странно: очень близкая и чужая одновременно, своим присутствием привносила в мой внутренний мир покров покоя и близости, и в то же время зеленоглазой дремлющей силы. Именно так и ощущалась, точно красивая и грациозная львица, которой хочется любоваться и погладить, вдруг поднимает голову и изучает тебя узкими тёмными зрачками зелёных глаз. Однажды в такой момент мне вдруг стало очень неуютно и я, не зная, что делать, ушёл просто погулять по Белоземице.
— Мы с вами! — порадовал нас Муфтик, вылезая из кустов. — Вот так и живём, стараемся не показываться на глаза, уходим подальше от городов…
— А почему, кстати? — заинтересовался я. — Ну жили бы с людьми вместе, мне кажется привыкли бы.
— Ага, и будут держать бы в лабораториях, а то и вовсе истребят. Мы ведь тоже всякое можем, да и знаем такое, что твоим городским умникам только во снах снится! Вот ты, я смотрю отчего то не побежал хвастаться тем новым, что теперь умеешь. А рассказал бы людям — тебя конечно любили бы, да? — в голосе малого явственно зазвучала ирония, и я был вынужден согласиться.
Никто бы меня конечно своей любовью не одаривал, разве что в лаборатории какой-нибудь профессор, который по результатам проводимых опытов статью за статьёй писал.
Я опять поймал заинтересованный взгляд Яны. Ага, а ты думала у тебя одной секреты, да? Ничего не скажу. Изводись любопытством, как я все эти дни. Не удержавшись, даже язык ей показал и она, фыркнув, опять положила голову на песок. С удовольствием бы к ней сейчас присоединился, но было некогда, потому что глава ветви, с отчётливо покрасневшим носом, опять крутил в руках рюмочку, братья с писком носились по берегу — кажется один из них утащил у другого кусок мяса, а шепелявый Фультик, дёргал меня за штанину и пытался выяснить какие песни я знаю. Один Малец нас не донимал и ничего не хотел, свернувшись клубочком на огромном листе лопуха, он спал, крепко сжимая в кулаке дёргающуюся, шокированную таким обращением зелёную гусеницу.