— Жизнь создать нетрудно, если знать, как это сделать. Зная буквы и их сочетания, можно написать книгу.
Я призадумалась, разглядывая под нами зеленые парки.
— Но это противоречит самим законам природы. — Моя рука коснулась кулона на шее. Я сама осознанно меняла свою внешность, тем самым изменяя части своей сущности. Капитан неопределенно кивнул.
— Вы судите слишком поверхностно. Рождение жизни — это лишь случайная вероятность, подчиняющаяся определенным законам. Подчините себе хаос и будете править миром.
— Не хочу я править миром, — буркнула я, — только хочу знать, кто я и в чем мое предназначение.
Некоторое время мы молчали. Джет пролетел мимо высокого застекленного здания, через огромные окна мне были видны люди, снующие по этажам. С сумками и коробками. Я успела рассмотреть многочисленные стеллажи и полки с самыми разнообразными вещами. «Торговая лавка!» — догадалась я, почти восхищенно провожая все взглядом. Пусть я к подобному была равнодушна, но не отметить обилие товаров не могла.
— Ваше появление, как и предназначение, — вдруг подал голос Холлер, — результат цепочки событий, чье начало было спонтанным. Поэтому вы здесь. И поэтому вам суждено сделать то, что предначертано.
Отлично. Знать бы еще, что именно. Или как там он сказал? К чему меня приведут все эти события.
— Все становится проще, когда узнаешь природу вещей. — Впервые за весь разговор тонкие губы капитана тронуло нечто вроде полуулыбки.
Остаток пути мы проделали молча. Я просто наблюдала за городом сверху, пробегая взглядом по удивительным строениям. Некоторые из которых упирались в небо идеальными куполами, другие высились стальными шпилями. Вскоре мы прибыли на взлетную площадку, я поняла это по многочисленным джетам, стоящим внизу на расчерченных белым широких полосах. Позади них под стеклянными крышами стояли десятки разнообразных флайеров: от компактных каров до мощных военных махин.
— Это ангары, — пояснил Холлер, — в основном, для средних машин. Тяжелая боевая техника находится в закрытых зонах.
Со своего места я увидела внизу Кариме, стоящего у флайера. Когда мы приземлились, я едва не сбежала по трапу, торопясь удостовериться, что с ним все в порядке.
— Сари! — Он расслабленно вздохнул. Кажется, не я одна дергалась. Я приветственно сжала его плечо, оглядывая. Кихиро явно больше не хромал, да и болезненная бледность прошла.
— Что они с тобой сделали?
Парень хмыкнул и пожал плечами.
— Сунули в какую-то штуку, задвинули ее. Внутри был… голубой свет, и через мгновение боль ушла, — он покосился на Холлера, — словно и не было ничего.