Я схватилась за голову.
— Рита ведь тоже неправа, — твердо, словно желая убедить себя же, сказала я, но в одночасье снова захныкала от стыда.
Я не имела права судить ее.
Маргарита всегда поддерживала меня, всегда была на моей стороне! А я из вредности, не желая простить и хоть как-то понять поступки Велора, столько ей наговорила.
Занимаясь самобичеванием, попеременно чередуемым с саможалением, я не заметила, как прошел день. На улице совсем стемнело.
«Зима приближается», — вдохнула я слегка морозный воздух, остановившись на ступеньках магазинчика.
Велор не зашел за мной в книжный, как это бывало. На этот раз он просто ждал у входа в машине, и это был дурной знак. Я чувствовала, что он злится.
Заперев лавку, я осторожно приблизилась к черной громаде, неожиданно для себя открыла переднюю дверь и, не глядя на брюнета, залезла. Щелкнула ремнем безопасности.
— Привет, — промолвила наконец я.
— Привет, — отозвался он.
Равнодушия… хоть ведром черпай!
Джип аккуратно стронулся, и мы помчались по городу, ослепленному мерцающими огнями. Я глазела в окно, старательно изображая любопытство.
— Впереди и вправду удобнее, — невпопад сказанула я. — Обзор шире.
Мужчина только промычал что-то в ответ. Разговор никак не клеился.
Силясь придумать что-нибудь еще, я незаметно для себя задремала. Неожиданно машина подскочила на кочке и тут же угодила в неглубокую выбоину — мы свернули на гравийную дорогу.
Я встрепенулась и окинула Велора удивленным взглядом. Он водил довольно неплохо и всегда старательно объезжал все препятствия на пути.
«Он что это нарочно? — изумилась я. — Мстит мне?»
Машина, словно подтверждая мои догадки, вновь нехило подскочила.
«Паразит!» — выругалась про себя я, судорожно хватаясь за сидение.
Спустя полчаса, наконец впереди замаячили огоньки дома. Я облегченно вздохнула: «Хоть живыми добрались!»
Велор аккуратно въехал во двор, заглушил мотор и тут же выскочил, чтобы запереть ворота. Я же сидела как на иголках. Мне предстояло сделать невероятно важное дело.
— Велор! — окликнула я уже направляющегося к дому мужчину.
Быстрым шагом догнала брюнета, встала прямо перед ним и, вдохнув побольше воздуха, как школьник у доски, затараторила:
— Велор, извини меня, пожалуйста! Я не хотела тебе грубить сегодня. И за ту ночь прости. И за стакан молока. Я повела себя глупо и неприлично. Я, конечно, понимаю, ты взрослый мужчина и у тебя есть… — чуть не подавилась от смущения я, но все же продолжила, — взрослые потребности. Но я была бы несказанно рада, если бы ты сделал мне одолжение, отнесся ко мне с пониманием и… — снова помедлила я, — не встречался с женщинами, пока мы связаны.