И вдруг что-то золотое, сияющее, опустилось на меня, заставляя отдаться необычной, сильной — на грани счастья — радости.
Вот, значит, как… вот что чувствуешь, когда понимаешь, что в тебе ребенок от любимого человека. Не человека... нет, но от любимого. Я молчала, не зная, что ответить. Ведь другого «измерителя» любви для иномирянок у них тут нет. Как я могу опровергнуть или подтвердить эти соображения? И кто может сказать, насколько «настоящая» его любовь? Она просто есть. Я люблю Альберта. А подходит ли моя любовь, чтобы зачать ребенка от паука, откуда я знаю…
Но одновременно перед внутренним взором возник черный паук размером с новорожденного младенца. Лежащий на спине и беспомощно сучащий четырьмя парами лапок. Я ведь должна буду родить… паучка. От этой мысли холодок пробежал по спине, не убивая, впрочем, возникшей радости. Но не во второй ипостаси ведь он родится, передернула плечами я.
Наверное, Край догадался о моих мыслях.
— Не волнуйся, — мягко сказал он. — Если это так, ты родишь человека. Превращаться он начнет потом, через несколько лет.
У меня отлегло от сердца. И золотистая радость так и осталась со мной, лишь немного рассеялась от мысли, что отца этого возможного, пока лишь гипотетического, ребенка я больше никогда не увижу... Прислушалась к ощущениям внизу живота, словно уже сейчас там могло происходить нечто новое для меня. Ничего не ощутила, только выше желудок сводило отголода.
— А он знал это и выгнал тебя! — зло сказал Край.
— Просто он уверен, что я не люблю его, и не смогу полюбить, когда узнала вторую ипостась, — сказала я. — Но, Край… — кое-что пришло мне в голову, — ты ведь понимаешь, что зачатие — не единомоментный процесс. Я медик, знаю. Там все происходит некоторое время.
— Вот это и дает надежду, — серьезно сказал Край. — Все это время иномирянка должна любить его. А ты ведь обиделась на него, когда он выгнал, чувства могли исказиться… К тому же, — он вдруг улыбнулся, — Тая, я молод, мне всего триста лет. Но я уже знаю, как влюбляются и любят. Если я понял все правильно, ты здесь всего одиннадцать дней. Часть из них ивовсе провела в беспамятстве. А чувства не развиваются так быстро… Ты влюбилась в него — это факт. Но для зачатия нужна именно любовь. Так что еще есть надежда, что ты не беременна.
Я улыбнулась. Да, еще есть надежда. Только не та, о которой говорит Край. Напротив, есть надежда, что во мне живет частичка Альберта. Я рожу ребенка, и уже никогда не останусь одна. Потому что отблески нашей недолгой любви всегда будут жить в нем. И пусть он… паучок. Это уже не важно.