Рынзин молчит.
Кригер. Ви не желает говорить?
Рынзин. Охоты нет зря трепать языком.
Кригер. Што это есть «трепать язиком»?
Сойкин. Он не будет говорить, господин офицер! Я сам вам расскажу все.
Кригер. Расстреляйт! Эршиссен!
Солдаты ведут Рынзина. Татьяна Васильевна бросается к нему. Солдаты ее отталкивают.
Татьяна Васильевна. Корней, голубчик!
Рынзин. Не плачь, Татьяна Васильевна! Не унижай себя! Нилу береги!
Кригер. Кто это есть?
Сойкин. Его жена, господин офицер!
Татьяна Васильевна (кричит). Изверги! Звери!
Кригер. Расстреляйт два! Жена всегда дольжен бить вместе свой муж! Ха-ха!
Сопротивляющуюся Татьяну Васильевну силой выводят вместе с Рынзиным за дверь на улицу. Слышны несколько выстрелов.
Сойкин. У них еще дочка есть! Хорошая девка! Молодая!
Кригер. Это корошо! Русский девушка, это корошо! Ви ее приводит сюда!
Сойкин. Постараюсь, господин офицер!
Кригер. Ви есть настоящий немецкий агент. Это есть ошень корошо! Да! Ви дольжен помогайт нам один ошень важни дело! Садитесь! (Садится.)
Сойкин (сел). Я вас слушаю, господин офицер!
Кригер. Ваша фамилия?
Сойкин. Сойкин, господин офицер!
Кригер. Ви как жиль мит большевик, господин Сойкин? Плох?
Сойкин. Если правду говорить, господин офицер, жил я здесь неплохо. Колхоз богатый! Но я ненавижу их, ненавижу всю их систему, за смерть отца ненавижу. В тридцатом году, когда отца раскулачивали, отобрали у нас все добро, отец сказал мне: «Схоронись, Михаил, спрячься, выжди время. Большевики шею себе свернут на колхозах. Придет время, будешь опять хозяйствовать!» Шел этот разговор у меня с отцом на чердаке нашего дома. Хороший дом был! Сейчас ясли там помещаются. Ночь была темная. Слышим — за отцом пришли. Я спрыгнул с чердака, ногу себе повредил, еле удрал. С тех пор хромаю. Будь они все прокляты! Наконец вас дождался!
Кригер. Зер гут! Ви дольжен ходить русский сторона.
Сойкин (привстал, но опять сел). Это очень трудно, господин офицер!
Кригер. Нет! Это не есть трудно! Я посилал русский сторона много германский агент. Нужно короший документ унд аллее вирд гут зейн! Ви есть согласен?
Сойкин (после небольшой паузы). Я, конечно, хотел бы остаться здесь, у вас.
Кригер. Ви есть согласен. Ошень корошо!
Сойкин. Но вы меня назначили начальником колхоза?
Кригер. Это нишево! Я буду назначайт другой шеловек. Это не есть важно. Ви есть образовательни шеловек, ви дольжен делать сериозни дело для Германия. (Достает записную книжку и говорит, смотря в книжку.) Ви знает такой электрически станция нумер шесть?
Сойкин. Знаю. Большая станция. Отсюда километров двести будет.