Павел. Александра Николаевна кричит. Я шел по дороге, а Александра Николаевна кричит...
Сергеев. Что кричит?
Павел. Я иду по дороге... Телефон испорчен... Александра Николаевна кричит...
Сергеев. Ничего не пойму. Какой телефон? Говори толком!
Павел. У вас дома телефон испорчен, не работает, значит...
Сергеев (нетерпеливо). Ну, пусть исправят! В чем же дело?
Павел. Александра Николаевна...
Сергеев (с досадой). Вот заладил одно: Александра Николаевна!
Вера. Николай Емельянович, я вам скажу, в чем дело, только не пугайтесь, пожалуйста...
Сергеев (быстро). Что, телеграмма? О Борисе? (Встал.)
Вера. Бориса Николаевича привезли раненого... Он у вас на квартире. Телефон у вас дома не работает, и Шурочка послала Павла вам об этом сказать...
Сергеев. Тяжело?
Павел. Александра Николаевна ничего об этом не сказала. Идите, говорит, попросите папу прийти.
Сергеев. Павел Петрович, вы меня извините. Я пойду посмотрю, в чем дело. (Запирает бумаги в ящик стола. Уходит. Павел за ним.)
Талькин. Да, неприятное происшествие! Единственный, можно сказать, сын и вдруг ранен. Как говорится: «Судьба играет человеком...»
Занавес
Комната Шурочки в квартире директора ГЭС и часть передней. В комнате Шурочки налево окно, направо дверь в переднюю. Кровать, шкаф, туалетный столик, несколько стульев, низкая скамеечка. В передней, прямо, две двери: в столовую и кухню, направо — дверь на лестницу. На стене зеркало. Вешалка. Стул. На кровати лежит Борис. Около него Наталья Семеновна и Шурочка на стульях. В углу костыли.
Борис. Шурочка, дай пить!
Шурочка (вскакивает). Сейчас, Боренька! (Бежит через переднюю в столовую.)
Наталья Семеновна. Тебе плохо, Боренька?
Борис. Нет, мама, все в порядке. В машине немного растрясло, пока ехал сюда.
Шурочка (принесла стакан воды). Вот, Боренька!
Наталья Семеновна. Хочешь с вишневым вареньем? Ты любил.
Борис. Нет, спасибо, так лучше.
Шурочка. Пей! (Приподнимает голову Бориса. Тот пьет.) Борис. Спасибо! (Опускается на подушку с легким стоном.)
Наталья Семеновна. Тебе больно, Боренька? Очень?
Борис. Да нет, мама! Все в порядке! Обидно, что меня ранили как раз в разгар упорных боев. Одно утешение, что домой удалось опять попасть! Счастье! Как только я узнал, что санитарный поезд идет мимо нашей станции, я к врачу с просьбой: пустите домой, быстрее поправлюсь и места в госпитале занимать не буду. Врач отказался: не могу, говорит, практики у нас такой нет. Я к главному врачу. Тот осмотрел меня и говорит: можно! Дал записку.
Наталья Семеновна. Ты бы лучше помолчал. Утомишься!
Борис. Да нет, мама! Мне нетрудно!