Открыв дверь, Андрей приготовился спросить, как найти некого мифического Воронкова, когда осекся, ошеломленный зрелищем, представшим его взору.
Комнатушка размером два метра на три вмещала в себя медицинскую кушетку, пару пластмассовых стульев, одно хлипкое офисное креслице. Примерно треть помещения занимали два составленных вместе письменных стола, на которых громоздились мониторы и разная аппаратура, опутанная проводами. Над ней колдовал парень с простым крестьянским лицом и темными очками, поднятыми на макушку. Но главное действие разворачивалось на кушетке, застеленной вытертым леопардовым пледом. Там сидел второй охранник в полосатой майке и спущенных на ботинки пятнистых штанах. Рядом мостилась женщина, собираясь улечься спиной к входу, положив голову на обнаженные ляжки охранника.
— Какого?!. — рявкнул он, приподнявшись. — Пельмень, тебя же просили на стреме постоять!
— Я камеру настраивал, — стал оправдываться парень с крестьянским лицом.
Ситуация не предполагала приветствий и диалогов. Вместо того чтобы искать вымышленного Воронкова, Андрей сунул правую руку в пакет, вытащил оттуда пистолет и выстрелил.
Раздался звук, напоминающий хлопок бутылки шампанского, когда пробку не выдергивают лихо, а осторожно вытаскивают, раскачивая из стороны в сторону. Пуля вошла в голову парня чуть ниже глаза. Очки слетели, сам он стал падать, хватаясь за провода. Наведя ствол на второго охранника, Андрей влепил две следующие пули в стену по обе стороны от сидящего. Женщина заверещала так пронзительно, что пороховой дым задрожал в тесной каморке.
Это стало полной неожиданностью для Андрея. Входя в сторожку, он бросил взгляд в сторону уходящих охранников и, оценив разделяющее их расстояние, решил, что приглушенных выстрелов им не услышать. Так оно, скорее всего и вышло, однако истошный вопль женщины не мог остаться незамеченным.
Андрей прицелился в нее, но выстрелить не сумел. Указательный палец словно свело судорогой, не позволяющей ему согнуться хотя бы на миллиметр. Присутствие этой голосистой дуры стало полной неожиданностью для Андрея и спутало все карты. Во время наблюдения за охранниками она в сторожку не заходила, значит, находилась внутри с самого начала. Была ли она платной проституткой или шлюхой по призванию, ублажающей мужчин из любви к древнему искусству? Как бы то ни было, Андрей не мог ее убить.
«Ладно, — решил он, — пусть будет свидетельницей».
Ствол с глушителем переместился в сторону охранника. Натягивая одной рукой штаны, он тянулся к карабину, прислоненному к стене между кушеткой и карликовым холодильником. Хлоп! И на стену словно брызнули красным спреем. Хлоп! Появилось новое пятно, об которое ударилось покачнувшееся тело. Карабин остался на месте. Женщина не умолкала.