Андрей захлебнулся раз, захлебнулся другой. Потрясение сменилось четким пониманием, что если он не предпримет ничего, то через минуту или даже через несколько секунд его попросту не станет. Нужно было как-то защищаться. Но как, если дыхание сбилось, а руки ослабли и лишь беспомощно скользят по мокрой коже противников? Если размахнуться и ударить, находясь на плаву, попросту невозможно? Если ты один, а врагов двое, и они уже получили преимущество, потому что накинулись на тебя коварно и неожиданно, не дав тебе возможности опомниться и оказать сопротивление?
Ни тени сомнения не возникло у Андрея в том, что он поступает правильно, когда, затянутый под воду, он схватил одного из противников за так называемые половые признаки и стиснул их со всей силой, которая у него еще оставалось.
Даже на глубине было слышно, как орет пойманный за гениталии. Он уже не топил Андрея, а лишь судорожно дергался и бултыхался, стараясь удержаться на поверхности, вопреки болевому шоку.
Второй парень продолжал давить на плечи Андрея, не позволяя вынырнуть на поверхность. Гоняя внутри себя остатки воздуха и не отпуская чужую мошонку, Андрей обхватил мускулистое тело за поясницу, притянул к себе и впился зубами в сосок, проступивший в мутной, пузырящейся воде. Раздался новый невнятный крик, и руки отпустили Андрея. Выскочив из воды, как пробка, он набрал полную грудь воздуха и, ничего не видя залитыми глазами, получил неуклюжий удар в висок.
Боли не было. Ошеломление тоже начало проходить. Приподнявшись над поверхностью, Андрей навалился на противника. Тот, вместо того чтобы принять бой, ушел на глубину и, лягнув Андрея пятками, начал поспешное отступление.
Погоня продолжалась недолго. Руки Андрея словно налились свинцом и загребали воду кое-как, не позволяя развить необходимую скорость. К тому же преследуемый отлично нырял, постоянно меняя направление и появляясь в неожиданных местах.
Отказавшись от попыток настичь его, Андрей вспомнил о втором противнике и оглянулся. Там никого не было. Лишь круги на воде с яростным бурлением в центре говорили о том, что там кто-то есть. Андрей заставил себя вернуться и нырнул, но, прикоснувшись к макушке тонущего кончиками пальцев, потерял его. Достать его не удалось. По-видимому, тот успел наглотаться воды, пока вопил от боли, и вообще был неважным пловцом и ныряльщиком.
Не то что второй.
Прекратив попытки спасти тонущего, Андрей поплыл к помосту, возле которого оставил велосипед. Чуть в стороне раздался гул заведенного двигателя, и за зеленой бахромой зарослей промелькнула черная крыша отъехавшего автомобиля.