И тут Порфирия осенило.
— А и правда, может, останешься? — повернулся он к вынесенному на берег князю Даниилу. — И нам не придётся тащить товар на лошадях Бог знает куда. Вернёмся прежним путём на ушкуе на Волгу и без тебя в Новгород Великий смело поплывём.
— А потом... заберёте?.. — От волнения у Даниила пересохло в горле.
— Непременно! — обнадёжил Порфирий. — Выздоравливай, княже, у добрых людей... Вы не дадите нашего друга в обиду? — пристально посмотрел он в глаза Оленю.
— Не дадим, — заверил тот.
— Не дадим! Не дадим! Как можно гостя в обиду дать! — загалдели остальные.
На том и порешили. Князя Даниила перенесли в избу Оленя, а ушкуйники уплыли восвояси.
Солнце красовалось на самой вершине небесного купола, когда ушкуй достиг окрестностей Нижнего Новгорода. Плыли вдоль крепостной стены кремля с предельной осторожностью. Гребцы, изнурённые солнцепёком и постоянным напряжением, озирались по сторонам. Атаман, уповая на южный ветер, приказал поднять паруса. Свободные от вёсел ушкуйники были начеку. Особенно почему-то волновался Козьма: то краснел, то бледнел, испуганно вертя головой.
Это насторожило Порфирия, и он подозвал Прохора:
— Смотри за Козьмой, Прошка. Что-то он мне не нравится.
Знахарь кивнул:
— Мне тоже.
— Если нас будут проверять, глаз с него не спускай. Главное, чтоб не шепнул кому о местонахождении князя. Головой отвечаешь.
— И за Фомой надо приглянуть, — заметил Прохор. — Они вместе на берегу были.
— Этого позови ко мне, — велел атаман.
Явился Фома:
— Звал, Порфирий Пантелеич?
Атаман вздрогнул:
— Звал. Возле меня будь, не отходи ни на шаг. Понял?
— Понял, атаман, понял!.. — Фома вздохнул: — Кажись, досмотра не будет, скоро к устью Оки подойдём.
— Может быть, может быть... — рассеянно протянул Порфирий.
Уже почти миновали стену кремля, как неожиданно, споро работая вёслами, наперерез ушкую выплыл десяток челнов с вооружёнными людьми. На передней лодке в полный рост стоял нижегородский воевода и кричал:
— Опусти парус и остановись, купец!
— Что будем делать? — подбежал к Порфирию Прохор.
— Спустить парус! Сушить вёсла! — скомандовал Порфирий и — Прохору: — Подчиняться, вот что будем делать. Иди на своё место, да не забудь о нашем уговоре.
— Понял, атаман, иду...
На ушкуй поднялись люди из Нижнего, с ними несколько татар. Воевода, поправляя на поясе меч, рявкнул:
— Кто купец, подь сюды!
Порфирий, дёрнув за рукав Фому, — за мной, мол, — подошёл к воеводе со словами:
— Я купец Порфирий Пантелеев.
— Откуда путь держишь и куда?
— Из Дербента в Новгород Великий с товаром.