От этих слов у Даниила помутилось в голове. Он пошатнулся и чуть не упал. Ельчанин поддержал его, но Даниил уже взял себя в руки:
— Ничего-ничего, пройдёт. Это у меня бывает...
А на княжеском крыльце всё шло своим чередом. Князь Афанасий с помощью Дорофея забрался в стоявшее на возвышении кресло, и Афанасий Хитрых объявил о начале суда. Потом громко, от имени князя Елецкого, заговорил Дорофей, но Даниил его не слушал, думая о своём.
«...Люди меня не угадывают, и это хорошо. Я смогу проведывать сына тайно, без огласки. А открываться никак нельзя: загублю и себя, и сына, и всё княжество...»
Справа раздался шум. Грубо расталкивая горожан, через толпу пробиралась группа татар.
— Что это?.. — пробормотал Даниил, и кто-то из ельчан дрожащим голосом прошептал:
— Опять князя ищут... А главный у них Вагиз, пёс бы его побрал, брат Ахмата!
— Брат Ахмата?.. — протянул Даниил.
Посадник же Дорофей, не обращая внимания на татарскую возню (привык, видно), продолжал вершить от имени князя Афанасия суд.
И вдруг Даниил заметил, что к Вагизу подошёл его недавний собеседник и начал что-то говорить на ухо. А за спиной — шёпот Силая:
— Пригнись, княже! Уходим...
Кони мчали седоков резво. Несколько минут — и они в лесу. Сзади слышался шум, переполох в городе, топот копыт татарских лошадей. Но татары не знали леса и скоро отстали. Отъехав от Ельца на приличное расстояние, беглецы, чтобы дать коням отдохнуть, спешились. Силай подошёл к Даниилу:
— Княже, ты с кем там разговаривал, знаешь?
— Нет, а с кем?
— С татарским прихвостнем Маркелом.
— Кто ж он такой? — побледнел Даниил.
— Наследник Рвача по душегубским делам. Он куда-то, вот эт во, исчезал, а теперь опять объявился и надо ж, прямо перед тобой!
— А что ж сразу не предупредил? — возмутился Даниил. — Он же небось угадал меня!
— Нэбось, — буркнул Кезинер.
— Не мог я предупредить, — насупился Силай. — Он меня тоже знает. Поднялся б тарарам, и Дорофей обязан был бы нас схватить, иначе самому несдобровать. Им там тоже не мёд. Татары Дорофея и Афанасия Хитрых наверняка трясут. Этот Вагиз хоть и пожиже своего братца Ахмата, но тоже бес с рогами. Ладно, поехали. Дома подумаем, что делать.
Князь Даниил с Силаем и Кезинером прискакали на Кунамский хутор уже заполночь. Их встретили дозорные, проснулись и Тяпка с Русом.
В избе зажгли берёзовые лучины, сели на лавки. Только князь не находил себе места, метался по горнице, бормоча:
— Он же у меня выспрашивал, выуживал, в глаза, сволочь, заглядывал!..
— Про кого он? — шепнул Силаю Тяпка.
— Да про Маркела. Похоже, тот его угадал, — заёрзал на лавке Силай.