Потрапезовав с Аристархом, Прокоп Селянинович собрался было отдохнуть, но в покои вошла Вазиха. Купец вскочил с лавки и, волнуясь, заговорил:
— Проходи, дочка, проходи, вот и суженый твой тута!
Вазиха засмущалась, прикрыла концом платка лицо, но по глазам было видно, что она рада видеть Аристарха живым и невредимым.
— Садись, милая, садись! — продолжал суетиться Прокоп Селянинович.
Вазиха несмело села рядом с Аристархом. Парень тоже засмущался. В другое время, конечно, Прокоп Селянинович оставил бы молодых наедине. Однако сейчас...
— Аристарх, — вздохнул он. — Ты слыхал, наверное, что у меня много лет назад пропала дочь?
Аристарх кивнул:
— Да, батя про твою беду сказывал.
— Ну так вот, — снова обратил взор на Вазиху купец. — Эта девушка, которую ты хочешь взять в жёны, точь-в-точь вылитая моя пропавшая дочка.
Аристарх оторопел. Вазиха тоже была ошеломлена и даже, забыв девичьи приличья, открыла лицо.
— У тебя же мать русская? — продолжил Прокоп Селянинович.
— Русская, — несмело ответила Вазиха.
— А она не рассказывала, откудова родом?
— Рассказывала... Из сказки.
Прокоп тоже обомлел:
— Из какой сказки?!
— Она говорила, что её родина — Сказка Русь.
— А в каком городе она родилась, говорила? — воскликнул Прокоп.
— Я не запомнила, — жалобно прошептала Вазиха. — Она про Русь всё толковала, да про матушку свою...
— А не Любавой называла она матушку? — аж побледнел купец.
— Любавой? — оживилась Вазиха. — Да, Любавой! Да-да, так она всё время повторяла!
— А её саму-то как зовут?
— Айназа.
— Её в мусульманство обернули?
— Да она вроде Аллаху не поклоняется, хотя наш юрт магометанский. Даже Ногай, говорят, уже веру арабскую принял. Но мама всегда при себе имеет три христианские иконки: Иисуса Христа, Богородицы и Николая-угодника. Она на эти иконки молится, и отец ей не запрещает.
— Айназа... Анна... — прослезился Прокоп Селянинович. — Да ты ж, девочка, внучка моя родная!
Он в порыве нежности притянул к себе растерянную Вазиху, крепко прижал к груди.
— Доченька моя... — гладил её по голове. — Внученька моя... Сколько ж я вас искал... Где только не побывал, чтобы найти. Мать и бабушка ваша горя не выдержала, померла без времени... И вот вы отыскались, родимые... Епифан! — крикнул купец.
— Его нету, — буркнул Аристарх.
— Ах, да! — спохватился Прокоп Селянинович. — Он же следит за подворьем Порфирия Платоновича... Митяй!
Холоп вошёл и поклонился хозяину.
— Вот что, Митяй. Иди и распорядись: мы скоро в Торжок отплываем. — Холоп ушёл, а купец повернулся к Аристарху: — Поедем в Торжок, а оттудова двинемся на поиски моей дочери. Вазиха, где кочует сейчас твой отец?