Друзья пробежали садом, перепрыгнули через плетень и... насторожили Рвача.
— За нами следят, — застыл тот на месте. — Слышал?..
Пантелеймон с Кириллом обмерли.
— Да не, показалось, — прислушался и Рвачов гость.
— Но был же какой-то шорох!
— Ну, может, собака бродячая прошмыгнула?
— Может... А вдруг стукач этот? Ну, ежели он, я ему всю спину батогами разрисую. Ладно, пошли...
Наконец Рвач и незнакомец остановились возле дома боярина Маркела Буни.
— Ну всё, боярин, договорились, значит, — кивнул на прощанье Рвач. — Я пошёл, а ты уговор наш помни.
Пантелеймон с Кириллом замерли за кустом, мимо которого должен был пройти Рвач. Буня, худощавый, небольшого роста, быстро взбежал по ступенькам и скрылся за дверью, Рвач остался один и, поравнявшись с кустом, за которым скрывалась засада, получил оглушительный удар увесистой дубинкой по голове. Ребята заволокли бесчувственное тело в кусты, огляделись — кругом тихо.
— Потащили, пока не очухался! — скомандовал Кирилл. — Как условились, спустим его по стене, ты покараулишь, а я за конями сбегаю. Только заткни ему глотку тряпкой, а то, не дай Бог, оклемается и заорёт — весь Воргол на ноги поставит.
— Потащили, — схватил Пантелеймон Рвача под мышки. — Ух, тяжёл-то, гадина!
— Ладно, брось! — приказал Кирилл. — Давай-ка наваливай его мне на спину.
— Один не дотянешь, — засомневался Пантелеймон. — Кабана такого!
— Наваливай! — рыкнул Кирилл и хоть закряхтел, но поволок многопудовую тушу по улице. Когда поднимали предателя на стену детинца, аж лестница затрещала.
— Щас грохнемся... — испугался Пантелеймон.
— Не грохнемся, — успокоил Кирилл. — Лестница крепкая.
Еле-еле друзья донесли Рвача до края стены — и чуть не уронили вниз, с трудом удержали. Перепоясав верёвкой, оглядываясь и прислушиваясь к звукам ночи, они благополучно спустили наружу Рвача, а потом спустились и сами. Чтобы замести следы, попытались сорвать верёвку, но она не поддавалась.
— Да брось её! — махнул рукой Кирилл. — Я за лошадьми, а ты карауль этого ублюдка. Нет, погоди, давай покрепче опутаем его, чтоб не вырвался.
Кирилл ушёл и скоро вернулся с двумя осёдланными конями. Рвача привязали под брюхом Кириллова.
— А здорово я быка этого оглоушил! — ухмыльнулся Пантелеймон. — До сих пор не пикнул. Слушай, а как же вы вдвоём на одном-то?
— Мой гнедой и не такой груз выдерживал, — хвастливо заявил Кирилл, однако всё же гнедому пришлось туго: он присел под двойной тяжестью, но устоял. — Погнали! Сразу на Дубок по Пронской дороге, — скомандовал Кирилл. — Через Пальну.
— Погнали! — весело оторвался Пантелеймон.