Милтон, потрясенный, продолжал свой нескончаемый ритуал.
– Великий Боже! – простонал Робин. – Давайте все сядем и начнем считать! Интересно, на какой счет они вернутся? Что-то давно мы не слышали выстрелов!
Стоун легонько тронул его за плечо и придвинулся к Милтону. Тот продолжал счет и пассы над убитым. Маска смерти уже начала вытягивать неподвижное лицо молодого еще человека. Стоун встал на колени рядом с Милтоном и негромко заговорил:
– Мы ничем не можем ему помочь, Милтон. И то утешение, которое ты находишь в счете, безопасность и покой, к которым ты так стремишься, окажутся под угрозой, если эти головорезы вернутся. Они вооружены, Милтон, а мы нет.
Милтон прекратил свой ритуал и подавил рыдание.
– Это ужасно, Оливер!
– Да, Милтон, – ответил Стоун. – Это ужасно. Мы все так считаем.
Оба поднялись с колен и двинулись вперед. Облегченно вздохнув, Робин и Калеб устремились за ними – туда, где они оставили лодку.
Уоррен Петерс – это он застрелил Патрика Джонсона – вдруг замер на месте и прошептал:
– Черт!
– В чем дело? – спросил Рейнке, беспокойно оглядываясь по сторонам. – Патрульный катер?
– Нет. Другое… – Он наклонился и поднял с земли горсть галечного грунта. – Ведь мы макали парня в воду! И он там лежит в чистых ботинках! А если он пришел своим ходом, как они могут быть чистыми? ФБР точно зацепится!
Они заторопились назад. Тяжело дыша, Петерс склонился над башмаками покойника и, разжав ладони, плотно прижал приречный мусор к подошвам его ботинок.
– Отлично!
– Страшно подумать, что могло бы быть, если бы мы провалили это дело. – Петерс отряхнул руки и вскочил на ноги. Но тут же снова присел перед мертвецом. – Сукин сын! – прошипел он сквозь зубы. – Смотри! – Он указал на покойника. Из кармана куртки торчал уголок сложенного вчетверо листка. – Я же затолкал в самую глубь! Почему же вдруг бумага торчит? – Он пропихнул записку глубже и вопросительно взглянул на партнера.
– Может быть, зверь? Прибегал взглянуть на жмурика…
– Прямо так сразу? И почему его заинтересовала бумага, а не свежее мясо? – Петерс поднялся на ноги, достал из кармана фонарь и принялся осматривать мощеную площадку.
– А ты не ошибаешься насчет записки? Может, она так и лежала?
Петерс вдруг замер.
– Что теперь? – нетерпеливо спросил его партнер.
– Тихо! Слышишь?
Рейнке тоже замер, а уже через миг у него отвисла челюсть.
– Кто-то бежит. Там! – Он показал в сторону тропы, ведущей в противоположную от места их высадки сторону.
Они выхватили оружие и помчались на звук.