— Спасибо, ты настоящий друг! — воскликнул Уилсон, поглаживая фотоаппарат тонкими пальцами. — Я ужасно о нем беспокоился. — Он уперся в меня взглядом и повторил: — Да, я о нем беспокоился.
Один из инженеров смотрел в дыру. Сломанная ось, естественно, не вращалась.
— Нас тянут на буксире. Знать бы наверняка, что за нами никто не едет… — Помолчав, он добавил: — Подержите меня, я попытаюсь выглянуть.
— Ничего не выйдет, — резко возразил Мак-Нолти. — Мы едем слишком быстро, нельзя так рисковать. Будем просто ждать.
Мы сидели на полу и с тоской смотрели на круг света. Наши спины упирались в холодный металл. У кого-то в кармане оказалась пачка сигарет, мы закурили.
Наконец машина остановилась, и сразу же раздалось какое-то странное клацанье. Вся повозка вздрагивала; казалось, рядом неуклюже топчется невидимая громадина, отчего трясется земля. С другой стороны ровно гудел мотор. Мы напряженно смотрели на дверь; те, у кого остались лучевые пистолеты, держали их наготове.
Раздался щелчок, и дверца широко распахнулась. Большая многосуставчатая рука принялась шарить внутри нашей темницы. Так продавец белых мышей вслепую ловит для покупателя очередного зверька. Я глазел на сияющую конечность, держа под прицелом ее заднее сочленение, когда один из инженеров проскочил под этой рукой и с громким воплем выбрался наружу.
Рука, уже готовая схватить шкипера, потеряла гибкость, когда луч ударил по суставу. Она неловко двинулась обратно, а в это время второй инженер бросился вслед за первым, размахивая здоровенным гаечным ключом. Понятное дело, я не стал отсиживаться за их спинами.
Сражение получилось недолгим. Снаружи мы столкнулись с сорока машинами восьми разных типов. Штук шесть было не больше собаки — они лишь кружили вокруг нас и наблюдали за происходящим. Самая большая в два раза превосходила пульмановский вагон и являлась обладательницей телескопической руки, заканчивающейся огромным черным диском.
В пяти ярдах от двери находился инженер, который пытался при помощи лучевого пистолета высвободиться из объятий многорукого гроба. Инженер с гаечным ключом сцепился со сферой на колесиках, продолжая без особого успеха колотить своим четырёхфутовым оружием по извивающимся щупальцам врага. При этом он ругался с удивительным мастерством и остервенением.
Слева от нас высокое идиотское приспособление, более всего напоминавшее трезвого жирафа в представлении пьяного художника-сюрреалиста, уносило Мак-Нолти. У жирафа было четыре руки, которые крепко сжимали несчастного шкипера, и четыре ноги, которые двигались на редкость неловко, а также невероятно длинная шея, заканчивавшаяся одинокой линзой. Шкипер не сдавался, хоть и ясно было, что сопротивление бесполезно.