Заняв царское место, она покосилась на голенастого мальчишку с руками в цыпках, которому предстояло стать царем Московского государства. Господи, на кого он похож! Большая круглая голова, сидящая на тонкой шее, узкие плечи, длинная сутулая спина и вечно недовольное выражение лица. Доверенные люди рассказывали, что Петр до сих пор со своим воспитателем Никитой Зотовым «Букварь» одолеть не может. Сидят и на два голоса орут «буки-аз, буки-аз», никак слово «баба» прочесть не могут.
Софья вспомнила свои уроки с отцом Симеоном, его страстные речи о невозможности управления государством без глубоких знаний, занятия греческим и латынью, чтение античных философов и беседы об устройстве царства, которым ее братьям предстояло владеть.
Вспомнила уроки манер, занятия шахматами, развивавшими, с точки зрения учителя, память и логику, музицирование и задания по рукоделию, которые она терпеть не могла, но выполняла с прилежностью. Ее учитель любил повторять, что только просвещенный монарх способен подарить своему государству богатство и процветание, и она рвалась достичь этой «просвещенности» всеми силами. Глядя, как отец строго экзаменует Федора и Алексея, которого прочили в царские наследники, она старалась изо всех сил не отставать от своих братьев. Особенно беспощаден отец был к Алеше, и как же он горевал, когда старший сын, его надежда и опора, умер в отрочестве! Если бы Алексей остался жив, все было бы по-другому!
Федор тоже мог быть великим царем. Не таким, как старший брат, но тоже великим, если бы не убившая его болезнь. Но даже за короткую жизнь он сделал столько, сколько другие правители не делали за целый век.
И вот теперь великое государство попало в руки двух убогих мальчишек, из которых неизвестно что получится. Софья по-своему любила Ванечку, но очень хорошо знала ему цену. Не лучшего мнения она была и о Петре. Покосившись еще раз на сводного брата, она встретила его сосредоточенный, полный злобы взгляд и в душе поклялась, что ни за что не допустит его к власти. Лучше умереть!
Получив приглашение на празднование Софьиных именин, князь Хованский долго сидел над свитком, разглядывая его со всех сторон.
Он звериным чутьем ощущал подвох, но гордыня, этот демон-искуситель, громко кричала ему в уши, что не посмеет девчонка тронуть его даже пальцем. За ним — сила, прошедшие горнило Чигирина стрельцы, а у нее — дворяне со своими боевыми холопами, которые врага в глаза не видали. Если он сейчас струсит и откажется повиноваться Софье, то все его планы пойдут прахом, а он еще надеялся, что ему удастся либо самому жениться на Софье, либо обвенчать с ней сына Андрея. А это власть, беспредельная, вечная… Сначала разделаться с Нарышкиными, на которых стрельцов натравить — раз плюнуть, а потом и Софью со всеми сестрицами и тетками можно по монастырям разослать.