Муса с хмурой вопросительностью глянул на Пирса, в котором чувствовал здесь главного, ожидая указания объехать эти две фигуры, которые непроизвольно вызывали у него суеверный страх. Хотя его вера и требовала, чтобы он отринул все, что относилось к язычеству, но в душе Муса не сомневался в дьявольской силе чародея, как, впрочем, и Мбизи, собственная вера которого требовала того же, что и от Мусы. А Мбизи зашел так далеко, что за деньги, которые, правда, ему были очень нужны, стал даже играть роль помощника колдуна. Однако в отличие от Мусы он знал, что все это просто представление, хотя в колдовских способностях Мбулали не сомневался.
Пирс в Африке находился давно, был он стреляный воробей и сразу же подумал о возможных происках его противников. Он даже заподозрил в некоем сговоре с ними Мусу. Но на широкой и бесхитростной физиономии водителя можно было прочесть разве что неподдельный страх, и тогда он спросил, хотя понимал, что вопрос его умным не назовешь:
— Что это все значит? Ты знаешь, кто это такой?
— Муганга, сэр. Я знаю, что такие, как он, могут делать многое.
Машина остановилась, но двигатель Муса не выключал.
— Почему ты их не объедешь, Муса? — спросил Фраскини, который сидел как раз позади водителя. Раздраженное нетерпение в его голосе теперь отступало под натиском простого любопытства. Он достал свой фотоаппарат, чтобы не упустить редкие кадры. Африканский колдун! Это было что-то.
— Он может многое, — сказал Муса угрюмо, намекая на угрожающую широту возможностей колдуна, а заодно и на необходимости пацифистского характера отношений с ним. — Что-нибудь с машиной может случиться в пути. Нашлет на кого-нибудь болезнь или скорпион окажется на сиденьи. Я слышал такое от многих.
Пирс едва подавил нервное желание подняться и оглядеть свое сиденье.
Все вдруг вспомнили, как им недавно прочитал пару лекций по традиционной культуре и верованиям Африки некто Мак-Ларен, этнограф, религиовед и прочее, который прожил в посольстве неполную неделю, а потом поехал просвещать посольства в других африканских странах. Ученого африканиста слушали с большим вниманием даже заядлые скептики. Он тогда сказал с полной уверенностью: “Туземные колдуны или маги несомненно обладают сверхъестественной силой и способны совершать то, что пока не поддается рациональному объяснению”. Он привел несколько примеров в пользу своих высказываний и сказал еще следующее: “Настоящий маг, как правило, хорошо знает местное право, основанное на обычаях племени, все традиции и ритуалы, а это огромный информационный массив, мало в чем уступающий нашим сводам законов”. А в конце сказал нечто загадочное, заставившее всех задуматься: “Африка — великий континент. Она долго еще останется зеркалом, в которое крайне полезно заглядывать обществу, живущему в небоскребах”.